#Бояръ-Аниме. Моров. Том 7



Глава 1

  Варшава, несколькими часами ранее         .      
— Господа, мне стало известно, что к нам прилетает ее императорское высочество, — произнес мужчина, откладывая в сторону выключенный телефон. — Летит она инкогнито, с минимумом охраны. И я считаю, что лучшей возможности, чтобы реализовать наши амбиции, просто невозможно представить.
За столом, во главе которого сидел говорящий, было всего семь человек. Самые влиятельные и родовитые аристократы королевства Польского явились на эту встречу, как и в прежние времена, чтобы решить судьбу своей земли. Но сейчас, стоило хозяину встречи договорить, на лицах благородного собрания возник скепсис.
— В чем же именно заключается ваш план, пан Владислав? — спросил седой старик, оглаживая бороду.
— Мои предки однажды уже сели на российский трон, — довольным тоном заговорил тот.
— И были разогнаны ополчением черни, — с издевкой фыркнул третий собеседник.
Владислав посмотрел на него с пренебрежением. Впрочем, и отсутствие воодушевления у других гостей от него не укрылось.
— Я возьму принцессу Российской Империи в жены, — объявил он. — Она единственная наследница. Романову придется признать наш брак. А затем я войду в Кремль и заставлю его подписать отречение в мою пользу.
— Это какое-то безумие, Ваза, — хмыкнул старик. — Я не стану в этом участвовать. Вы говорите, что принцесса летит инкогнито, что у нее почти нет охраны. А я скажу вам — ее охраняют два армейских корпуса, которые будут отстреливать всех, кто оказался слишком близко к наследнице престола. Вы утверждаете, что Романов примет вас как зятя, а я говорю — за насильственное принуждение к браку вас четвертуют. Или вы думаете, что магия не позволит восстановить принцессе девственность и тем самым выставить вас лжецом? Или вы думаете, найдется церковник, который вас обвенчает добровольно? Спорить с императором Романовым ни один католик сейчас не станет — их церковь как никогда сильна и стоит за своего государя, называя его чуть ли не посланцем Божьим. Хотите разжечь религиозный конфликт? Ну так я вас обрадую — как только Папа узнает, что один из его священников под принуждением провел обряд, вы, Владислав, окажетесь отлучены. И вот тогда оставшееся от вашего славного рода Ваза кинутся обгладывать все самые слабые шляхтичи.
Владислав дернул щекой.
— Господа, но что же вы предлагаете? Спокойно смотреть, как русский император давит Польшу, и радостно вилять хвостом? — возмущенно воскликнул он, резко поднимаясь на ноги.
— Я вижу, что гнев застил вам глаза, пан, — покачал головой старик. — Радзивиллы в этом бреду участвовать не станут. И надеюсь, остальным господам хватит благоразумия держаться подальше от рода Ваза. Иначе вы рискуете стать последними в своих генеалогических деревьях.
Вслед за ним стали подниматься и остальные аристократы. Не прошло и минуты, как в зале остался только сам хозяин. Владислав Ваза поднялся на ноги и, взяв лежащий на столешнице телефон, отправил сообщение.
Раз они не хотят к нему присоединиться, позднее он тоже от них отвернется. Сидя на троне Российской Империи, можно вытереть ноги об очень многих.
* * *
  Москва. Иван Владимирович Моров         .      
«Коршун» скользил по ночным улицам столицы, в салоне стояла тишина. Снежана Александровна листала сообщения в телефоне с совершенно спокойным лицом. Не было похоже, будто ее тревожит ситуация.
Впрочем, сам я тоже не нервничал. Уж если Виктор Константинович направил свою дочь в Варшаву, значит, о ее безопасности он обязан был позаботиться. Да и сама Варвара Викторовна не настолько глупая, чтобы разгуливать по враждебной территории без охраны.
— Меня вызывают в Генеральный штаб, — повернувшись ко мне, нарушила тишину моя невеста. — Подбросишь?
— Разумеется, — кивнул я, после чего обратился к водителю. — Сергей, к Генеральному штабу.
— Будет сделано, ваше благородие, — отозвался тот.
Макарова вновь подняла стекло, отделяющее нас от шофера, и устало вздохнула.
— Когда же это все кончится, — произнесла она.
Я пожал плечами, взяв ее за руку.
— Полагаю, после сегодняшнего выступления Российская Империя начнет действовать куда решительнее, — ответил я. — В конце концов, под угрозой жизнь наследницы престола. Войны и за меньшее начинались. Так что, сдается мне, завтра или послезавтра его императорское величество кинет клич, призывая верных дворян навести порядок в великом княжестве Польском.
Она покачала головой с сомнением.
— Вряд ли польские аристократы встретят этот ход с радостными улыбками, — произнесла Снежка. — Мы-то землей не владеем, а им она на протяжении поколений принадлежала. Теперь же в назидание ее отобрать сам Бог велел.
Я усмехнулся, погладив ее пальцы.
— Для этого там два армейских корпуса уже сейчас присутствуют, — заметил я. — Так что-либо согласятся, либо потеряют все. Государь сказал свое слово, кто не хочет соблюдать законы — поедет лес рубить в Сибирь или на Дальнем Востоке горбушу ловить. На Курильских островах, знаешь ли, тоже кому-то нужно рыбу разводить.
Макарова тихонько посмеялась.
— Прости, просто представила польских шляхтичей в болотных сапогах посреди прудов, — повернувшись ко мне, пояснила она.
Наши лица оказались очень близко. Еще бы чуть-чуть, и я бы почувствовал ее дыхание на своей коже. Однако все решил «Коршун». Автомобиль подпрыгнул, но на этот раз на кочке, и…
Снежана оказалась у меня в руках прежде, чем мы столкнулись лбами. Нелепая случайность. Мгновение мы смотрели друг другу в глаза, я заметил, как приоткрылись губы девушки, а вздох вышел напряженным.
— Ваня, — прошептала она, не отрывая от меня завороженного взгляда.
— Снежка, — с улыбкой ответил я, не спеша выпускать ее из рук.
Она прикрыла глаза, поджала губы и попыталась вырваться.
— Тебе должно быть стыдно, Моров! — подняв веки, заявила моя невеста. — Ты знаешь, как на меня действуешь, и при этом бесстыдно пользуешься!..
— Ну, мы договаривались держаться за руки, — чуть склонив голову набок, со смешком напомнил я. — Но кто-то первым начал целоваться. Так что если кому и должно быть стыдно, так уж точно не мне.
Она фыркнула, и на этот раз я действительно ее отпустил, позволяя вернуться на сидение. Макарова достала зеркальце и, быстро осмотрев свое отражение, взглянула на меня уже спокойнее.
— Я ведь и сорваться могу, — пояснила она свою мысль. — И что тогда делать будем? Это у вас, мужчин, есть возможность отвести душу, а нам приходится бороться с природой.
Я пожал плечами.
— А как по мне, это замечательно, что ты так реагируешь на мое присутствие рядом, — произнес я, продолжая смотреть в глаза Снежки. — Ты ведь сама спрашивала, что будет, если ты захочешь большего, чем фиктивная помолвка. Ну вот, как минимум физическое влечение у нас имеется. А это уже какое-то начало.
Макарова вновь фыркнула.
— Это какой-то позор. Я офицер русской армии! — заявила она с улыбкой. — А меня всякий раз побеждает какой-то профессор. И я помню, что несмотря на твой внешний облик, тебе всего лишь девятнадцать, Ваня. И это смущает.
Я пожал плечами.
— Я сказал все, что хотел сказать, Снежка. А возраст — для настоящей магии он вообще не существенен. Сегодня между нами есть какая-то разница, но уже лет через десять это не будет иметь никакого значения.
Она взглянула на меня из-под приспущенных ресниц.
— Посмотрим, где мы будем через эти десять лет.
В этот момент «Коршун» затормозил, останавливаясь у входа в здание, где заседал Генеральный штаб.
* * *
  Варшава, здание центральной телестудии         .      
— Ваше императорское высочество! — дежуривший в павильоне боец в боевой броне подошел к Варваре Викторовне и склонился к ее уху. — Разведка докладывает, к нам спешат вооруженные отряды рода Вазы.
Пан Сабкевич, который уже закончил интервью и теперь ждал разрешения покинуть наследницу русского престола, резко побледнел. Испарина на его лбу стала еще обильнее, и ведущий поспешно вытирал ее платком, но волнение его не отпускало.
— Как скоро они будут здесь? — спросила Романова, оглядываясь на своего гвардейца.
— Четверть часа, не более, — доложил тот. — Судя по всему, у них свой человек в управлении, им всюду горит зеленый свет.
— Учтем, — совершенно спокойно кивнула Варвара Викторовна, после чего повернулась к ведущему. — Не волнуйтесь так, пан Сабкевич, вам в любом случае ничего не грозит. Если я одолею мятежников, вы превратитесь в моего сторонника, который был настолько решителен, что не бросил меня в беде. Если победят мои противники — вы станете тем, кто задержал меня в студии до момента, когда их силы подтянутся на дистанцию прицельного огня.
Однако от ее слов ведущему стало не легче, он затрясся и осел в кресло, потеряв сознание. Наследница престола лишь взглядом мазнула по нему и тут же решительно поднялась на ноги.
— Ваше императорское высочество? — выпрямился гвардеец.
— Занять оборону, — велела Варвара Викторовна. — Отныне и во веки веков это территория Российской Империи. Это моя земля и мои подданные. И я никуда не побегу. А значит, будем сражаться. Ни один враг не сломил русскую армию, и эти мятежники об нее убьются.
— Прошу следовать за мной, — склонил голову гвардеец.
Он прекрасно понимал, что иного выхода нет. И если бы Варвара Викторовна предложила бегство, ему бы пришлось сообщить, что отступать просто некуда. Но камеры все еще работали, а потому именно эта речь наследницы престола войдет в анналы истории.
Будущая императрица шагала по коридорам телестудии, сопровождающий ее отряд гвардейцев всего-то в пятьдесят человек занимал позиции, готовясь принять бой против превосходящих сил мятежников.
Никто из них не питал иллюзий — Владислав Ваза, который ведет свою армию на телестудию, происходил из того самого рода польских аристократов, что в Смутное время восседали на престоле Русского царства. И вести он будет себя так же, как и далекий предок — не щадя никого, в ком есть хоть капля русской крови.
Наследница престола поправила ободок короны на голове и, вытащив из сумки, которую подал ей сопровождающий, коснулась сияющего золотого цветка внутри нее. Сила наполнила Варвару Викторовну, она на глазах становилась свежее, как будто только что хорошо отдохнула.
— Кто бы знал, Иван Владимирович, что я стану использовать ваш подарок таким образом? — улыбнулась Романова.
Естественно, части армейского корпуса, находящиеся в Варшаве, могли бы прийти на помощь, и обязательно придут. Но до этого момента еще следовало дожить. В отличие от мятежников, русским никто зеленый коридор обеспечивать не станет. А стоит ввести на улицы города танки и броневики, как восстание всколыхнет столицу сильнее, чем прежде.
Это с самого начала была провокация. Рассердить государя, заставить его действовать решительно. А потом на волне русской агрессии поднять в ружье всю Польшу. Но то, что Ваза считал гениальным ходом, оказалось заранее продано Кремлю ближайшими сторонниками Владислава.
Так и родился план отправить наследницу престола в Варшаву, чтобы спровоцировать мятежного аристократа действовать. И на этом прецеденте поставить жирную кровавую точку в самостоятельности польского государства.
— Они уже здесь, ваше императорское высочество, — доложил гвардеец, с неодобрением глядя на то, как девушка оставила кейс с комплектом боевой брони.
Она могла его надеть и под видом обычного гвардейца укрыться. Или сбежать. Или даже просто остаться неузнанной. В конце концов, как много полководцев менялись своими одеждами с простым воином, чтобы пережить битву и одурачить врага?
Но Варвара Викторовна сбросила пиджак и, распахнув окно, с улыбкой посмотрела на остановившиеся у здания телестудии машины. Бойцы из них высыпали наружу и наводили оружие на окна.
Приложив палец к горлу, Варвара Викторовна кашлянула, и ее усиленный магией голос разлетелся по всей площади. И если до этого ее еще не заметили, то теперь она действительно привлекла их внимание.
От одной из машин отделилась фигура в дорогом костюме. Герб рода Ваза блестел на плаще Владислава, а на его лице не менее ярко блестела самодовольная улыбка.
Но давать ему слово Варвара Викторовна не собиралась.
— Господа, я пришла сюда дать интервью и рубить головы, — холодным тоном произнесла наследница престола Российской Империи, спокойно оглядывая собравшихся мятежников. — И как видите, мое интервью уже закончилось.
Магическая печать полыхнула в воздухе, и ветер со свистом пронесся по машинам и людям, их окружавшим. Сразу же застучали автоматические винтовки гвардейцев, заставляя поляков укрыться за техникой. А потому, занимая оборону, они не сразу обратили внимание, что заклинание наследницы престола обезглавило треть незащищенных бойцов, находившихся дальше всех от телестудии.
— Вы подняли руку на наследницу престола Российской Империи! — объявила Варвара Викторовна, не спеша скрываться из окна.
Свободную руку она положила на цветок Морова, щедро зачерпывая из него магическую силу. Это не афишировалось, но будущую императрицу спешно тренировали, и теперь она сама по себе имела немаленький резерв. Да и арсенал печатей, освоенных на тайных полигонах, мог бы впечатлить многих чародеев.
— И по закону будете казнены! — добавила Варвара Викторовна.
Новый порыв ветра поднял сразу три броневика в воздух, а затем уронил на тела укрывавшихся за машинами поляков. Только сейчас Ваза, успевший отбежать подальше, вместе с родственниками закончил приготовления первого заклинания.
Град ледяных стрел ударил по зданию телестудии. Каждое окно, попавшее на пути чар, оказывалось разбито вдребезги, а внутри помещений стрелы взрывались, разрастаясь до тех пор, пока не занимали все свободное пространство.
Но окно с наследницей престола им пробить не удалось. Стрелы лишь бессильно рассыпались инеем, стоило им оказаться в опасной близости от Варвары Викторовны. А она вновь зачерпнула из артефакта, дарующего вечную молодость и здоровье, чтобы обрушить ураган на врагов.
— Отвлеките эту тварь! — раздался бешеный крик Владислава. — Бойцы, на штурм!..
И пока благородные родственники осыпали наследницу престола самыми разными чарами, к зданию устремились десятки солдат аристократического рода. А одна из машин и вовсе, разогнавшись, протаранила некогда стеклянные двери, прорвавшись на первый этаж.
— Ваше императорское высочество, — обратился к девушке дежурный гвардеец. — Вам стоит отступить в безопасное место.
— Я. Никуда. Не. Пойду, — процедила та в ответ, испивая золотую розу до дна.
Защитные артефакты раскалились от обилия чар, которые им пришлось отражать. Род Ваза проявил всю свою мощь, и долго выдержать натиск у Варвары Викторовны бы не вышло.
Бесценный подарок Ивана Владимировича Морова рассыпался прахом, а наследница престола обрушила на площадь перед телестудией метеоритный дождь. Десятки снарядов падали с неба, и где не хватало ударной волны, там в дело вступал магический жар.
Огонь пылал так ярко, что стало светло, будто днем. И в отблесках пламени, достающих до окна, где стояла Варвара Викторовна, гвардеец увидел, как чары забрали у девушки больше, чем она могла себе позволить.
Седые пряди колыхнулись под порывом ветра, и, прикрыв глаза, она устало выдохнула.
— Я их прикончила. Магов у них больше нет, Максим, — Варвара Викторовна с ухмылкой обернулась к гвардейцу, впервые обратившись к нему по имени. — Теперь дело за вами. А я просто посижу вот здесь, что-то ноги не держат.
Боец успел подхватить ее в последний момент. Обморок от истощения, гвардеец понимал, что это, и знал, как бороться.
Сняв с брони пластинку с чарами исцеления, он вложил ее в руки наследницы престола, убедился, что заклинание работает, передернул затвор винтовки и повернулся к дверному проему, готовый встречать врага.
Будущая императрица сказала свое слово. Настало время гвардии Российской Империи сказать свое.



Глава 2

  Москва, особняк дворянского рода Моровых. Иван Владимирович Моров         .      
Звонок в четыре утра — это не тот способ, которым я предпочитаю начинать день. Однако телефон настойчиво вибрировал, и пришлось раскрыть глаза и брать аппарат в руки.
— Моров слушает, — хрипловатым после сна голосом произнес я, а затем прокашлялся.
— Иван Владимирович, вас просят приехать в Кремль, — услышал я безликого сотрудника императорской канцелярии. — Машина уже ждет вас у ворот вашего дома.
Не собираясь слышать ответ, он положил трубку. Учитывая обстановку, наверняка сейчас многих поднимают из постелей. Остается надеяться, что это не связано с гибелью единственной наследницы.
А вообще, раз вызов срочный, стоит прихватить свой тревожный чемоданчик. Конечно, вряд ли у Романовых нет собственных чародеев на подхвате, но и дергать преподавателя бы никто просто так не стал.
Быстро одевшись, я спустился на первый этаж. Бодрствовавший всю ночь Демин встретил меня легким кивком и протянул плащ.
— Через час пребывает спецборт из Варшавы, — заговорил мой глава безопасности. — Судя по всему, на нем вывезли Варвару Викторовну.
Я приподнял бровь, поправляя плащ, а Даниил Игнатович пояснил:
— У нас с недавних пор свои люди в Генеральном штабе, Иван Владимирович, — намекнул на источник информации он. — И по линии Герасимова, и по линии Макаровых — докладывают мне, чтобы в курсе держать по старой дружбе, ну и я при случае вам словечко замолвил.
Да, несмотря на то, что обелиски в столице уж точно имеются, все равно находятся люди, которым помощь нужна. Не всем требуется отращивать конечности, кто-то хочет и личной безопасности или же иных услуг от умелого чародея, способного хранить секреты.
— Сейчас по всей Польше начнутся активные чистки, — продолжил Даниил Игнатович. — Варвара Викторовна устроила кровавую баню роду Ваза, там и гвардия отличилась, конечно, но Романова в одиночку перекрошила аристократов вместе с подчиненными магами. Если точнее — поджарила метеоритным дождем.
— Знаковое заклинание, — усмехнулся я.
— Даром оно, судя по всему, наследнице престола не прошло, — ответил Демин, открывая передо мной входную дверь.
Кивнув ему, я направился к ожидающему у ворот бронированному внедорожнику с гербом Службы Имперской Безопасности. Дежурный чародей с четырьмя узлами, стоявший у автомобиля, при виде меня затушил окурок и, кивнув, забрался внутрь.
— Доброго утра, Иван Владимирович, — услышал я голос Легостаева, сидящего на переднем пассажирском сидении.
— Здравствуйте, Сергей Константинович. Вас тоже вызвали?
— Да, — мрачно кивнул маг смерти. — Вроде как ценный груз вот-вот доставят, буду допросы проводить. Не желаете присоединиться?
Я пожал плечами.
— Пока не знаю, зависит от того, чего от меня хочет государь.
Легостаев качнул головой, и машина тронулась с места.
По дороге до Кремля Сергей Константинович потягивал кофе из термокружки с эмблемой Службы Имперской Безопасности. Видимо, взял у кого-то в машине. Я же сидел с закрытыми глазами, добирая остатки сна.
Но, наконец, впереди показалось сердце столицы, и я поднял веки. В глаза бросалось серьезное увеличение охраны. Думаю, вызвали всех гвардейцев, невзирая на выходные и отпуска. Уж слишком много боевых магов на единицу площади.
— На выход, господа, — произнес водитель, остановив машину на служебной парковке. — Вас уже ждут.
К нам и в самом деле уже спешила пара сопровождающих — один в форме Службы Имперской Безопасности, второй в гражданском костюме. Легостаев оставил кружку в держателе и покинул автомобиль первым. Его увел коллега сестры, а я направился вслед за клерком государевой канцелярии.
Несмотря на раннее время, Кремль гудел. Хлопали двери, шаркали по полам ноги, отовсюду доносились негромкие голоса. Казалось, сотрудники ведомств вообще не знали, сколько сейчас времени. Никакой суеты при этом или волнения я не заметил, просто очередной рабочий день, пусть и крайне ранним утром.
Меня провели через длинный служебный коридор, а затем через подвал в отдельную комнату.
Я успел оценить экранирование, пока массивная стальная дверь не закрылась за моей спиной. О безопасности здесь позаботились на славу.
Обстановка была под стать камере для благородных преступников. Исключением было лишь медицинское оборудование, установленное в отдельной комнате.
На постели в окружении исцеляющих артефактов лежала седая женщина лет сорока пяти.
— Иван Владимирович, — слабым голосом произнесла она.
— Ваше императорское высочество, — склонил голову я, прекрасно разобравшись, что с ней случилось. — Вижу, о вас сумели позаботиться.
Она прикрыла глаза. Сил на то, чтобы находиться в сознании, у Варвары Викторовны уже не было. Честно говоря, чудо, что ее смогли доставить в Кремль живой.
Артефакты разряжались один за другим. Хитрый аппарат отщелкивал израсходованные пластины в специальный ящик. Оттуда они перемещались по ленте куда-то за пределы помещения. Подозреваю, на зарядку. Взамен использованных также автоматически загружались новые.
Романовы подготовились. Машина поддерживала жизнь в наследнице престола, но пребывать в таком состоянии долго она не сможет.
Без жизненной эссенции долго не живут.
Впрочем, для этого меня и вызвали.
— Вы применили заклинание, которое не могли потянуть, — заговорил я, доставая заряженные до предела искусственные бриллианты. — Учитывая вашу историю, ваше императорское высочество, я крайне не рекомендую поступать так вновь. В этот раз вам повезло. Не стоит делать из этого привычку.
Она попыталась улыбнуться, но получилось слабо.
— Я была обязана сделать все, чтобы показательно покарать их.
— Я начинаю, — предупредил я.
Отработанная на Окуневе схема активировалась, вбирая в себя силу из накопителей. На этот раз поглощать чужую силу мне не требовалось, ведь дальше седьмого узла все равно не прыгнуть, так что я занимался исключительно перестроением резерва наследницы престола.
И процесс шел значительно легче, чем с Денисом Борисовичем. Все-таки с Варварой Викторовной я уже не первый раз работаю на подобном уровне, ее организм мне знаком. А кроме того, она значительно выросла в силе за минувшее время.
Шестой узел, на грани открытия седьмого — наследницу престола Российской Империи явно натаскивали, и весьма серьезно. Что, впрочем, не удивительно. Единственный ребенок императора, она обязана быть сильной чародейкой. Даже не для того, чтобы лично уничтожать врагов, а для возможностей, которые дает магия.
Хотя прошлому императору, конечно, и седьмой узел не помог выжить.
Ну и то, что я провернул в одиночку, можно сказать, побираясь крошками где придется, Варваре Викторовне наверняка подавали на блюде. Когда ты практически второй человек в государстве, тебе доступны все его ресурсы, включая добровольно отданную магию.
— Ха-а-а… — услышал я выдох наследницы престола.
Ей становилось легче. Жизненная эссенция, новая, сотворенная сразу с заделом на седьмой узел немалых размеров, выправляла повреждения. Процесс почти был закончен, что же касалось возраста и внешности, то пока я ничего не трогал.
Поймав себя на мысли, что седые волосы ей даже идут, я внутренне усмехнулся. Перед глазами встала Мирослава Анатольевна, у нее ведь тоже почти белые волосы. Да и сам я периодически вижу их в зеркале. Что-то вокруг меня становится многовато седых людей. Макаровой, что ли, предложить перекраситься?
— И, — произнес я, тщательно отслеживая, как работает заново выстроенная система циркуляции жизненной эссенции, — мы закончили, ваше императорское высочество.
Она приоткрыла глаза и чуть поморщилась от яркого света — ритуальные узоры на полу еще горели. Но стоило магии погаснуть, Варвара Викторовна решительно села на постели и взглянула на свои руки.
— Внешность я не правил, — сообщил я очевидное. — Если хотите, могу наложить на вас омоложение.
— Спасибо вам, Иван Владимирович, — чуть надтреснутым голосом произнесла наследница престола. — Вы второй раз спасаете мою жизнь.
Я изобразил вежливую улыбку и склонил голову.
— Таков долг дворянина, ваше императорское высочество, — ответил я. — Так что насчет возраста?
— Я серьезно вам задолжала, Иван Владимирович, — вместо ответа произнесла Варвара Викторовна. — Сила, которая мне потребовалась, чтобы сбить щиты мятежников, была куда выше моей. Вы помните розу, которую подарили мне тогда на приеме?
Я кивнул, примерно представляя, что она скажет дальше.
Ведь не сложно проследить логику. Если чародею не хватает собственной мощи, он должен ее откуда-то брать. И мой артефакт в контексте разговора, судя по всему, пригодился, хоть и не по назначению.
— Возможно, не будь у меня вашего подарка, — заговорила она после паузы, — и гвардейцы не смогли бы меня спасти. Они ведь отбились от мятежников там… И при этом защищали меня. Отдавали свои исцеляющие артефакты, чтобы я протянула подольше. До эвакуации.
Я молчал, позволяя ей выговориться.
Очевидно, что участие в реальном сражении произвело на девушку впечатление. Это не дворцовые интриги, среди которых она росла. И, скорее всего, этой ночью Варвара Викторовна впервые отняла чужую жизнь. Точнее — жизни, раз там целый род оказался уничтожен.
Люди по-разному реагируют на подобные вещи. Я сам прекрасно помню, каким был мой прошлый мир. Жизнь человеческая там ценилась невысоко, население было слишком большим для того количества ресурсов, что можно было использовать.
Но здешняя история совершенно иная. И подобные Варваре Викторовне книжные дети, которые о войне лишь читали, но никогда не видели смерти вживую и уж точно никогда лично не брали в руки оружия при смертельной угрозе — здесь это норма. А ведь даже в Империи людей все было далеко не так благостно.
Можно сказать, что Земля — вселенная, в которой человечество живет в тепличных условиях. Однако все решила магия. Здесь она не получила того же значения, что и у меня на родине. История сложилась так, что местным было выгоднее вложиться в развитие науки, технологий, чем полагаться на чары.
— Они исполняли свой долг, ваше императорское высочество, — заговорил я, понимая, что молчание затянулось. — Точно так же, как вы исполняли свой, отстаивая интересы Российской Империи. А я — восстанавливая вашу жизненную эссенцию. Все мы заложники долга, который возлагаем на себя сами.
Она взглянула на меня и, вздохнув, кивнула.
— Вы правы, Иван Владимирович, — признала Варвара Викторовна. — Я знала, на что шла. Простите за эту слабость… Я что-то совсем расклеилась от пережитого.
— Учитывая наши отношения доктора и пациента, можете не волноваться, от меня об этом никто не узнает, — заверил я. — Знаете, мне тут один дружинник рассказал анекдот на эту тему, правда, он весьма пошлый. Хотите послушать?
Она взглянула сперва с недоумением, а после робко улыбнулась и вновь кивнула.
— Хочу.
Я убрал свой чемодан со стула, на котором он стоял, и, опустившись на сидение, принялся рассказывать.
— У каждой женщины в жизни должно быть пять мужчин, — заговорил я.
Варвара Викторовна вскинула бровь, заинтригованная моей речью.
— Первый мужчина — супруг, — продолжил я. — Ему немного показывают и немного рассказывают. Второй мужчина — любовник, ему все показывают, но ничего не рассказывают. Третий — друг. Ему ничего не показывают, но все рассказывают. Четвертый же — врач. Ему все показывают, и все рассказывают.
Наследница престола улыбнулась, поняв, о чем я говорил ранее. А я подошел к концу.
— И пятый мужчина — начальник, — объявил я, поднявшись со стула.
Варвара Викторовна некоторое время еще ждала продолжения, но, поняв, что его не будет, уточнила:
— А как с начальником, Иван Владимирович? — уже сгорая от любопытства, спросила она.
— А это уж как начальник решит, — покивал я.
Взрыв искреннего хохота послужил мне наградой. Я тоже улыбнулся, прекрасно видя, что от случившегося наследница престола если и не до конца отошла, то на время пережитые кошмарные воспоминания отступят.
Дверь в помещение раскрылась, и я поклонился, как положено этикетом.
— Интересные вы моей дочери анекдоты рассказываете, Иван Владимирович, — произнес Виктор Романов, входя в подземные покои.
— Ваше императорское величество, — поприветствовал государя я.
Он кивнул мне и взглянул на наследницу престола. На миг на лице мужчины показались эмоции, он был крайне расстроен и переживал за нее, но при мне показывать этого не хотел.
— Иван Владимирович, я в очередной раз должен поблагодарить вас за спасение, — ровным голосом заговорил он. — Но не могли бы вы вернуть ее молодость?
— Разумеется, ваше императорское величество. Ваше императорское высочество?
Все еще с улыбкой сидящая на постели Варвара Викторовна кивнула.
— Я готова, но не могли бы вы оставить мне седые волосы? — попросила она.
— Почему? — первым задал вопрос государь.
Дочь взглянула на него и несколько мгновений как будто решалась, говорить откровенно или все же сдержаться. В конце концов, ничего ведь не мешает придать волосам седины в любой другой момент.
— Это будет зримым напоминанием для меня, отец, — все же произнесла она. — И демонстрация всей Российской Империи, что я заплатила за родную страну свою цену.
Политическое и разумное решение. Ведь если на наследнице престола не останется и следа от произошедшего, ее подвиг будет умален и не настолько значителен. А вот демонстрация поседевших волос у девушки — это не только знак, что ей пришлось пережить страшное. Но и еще один способ сподвигнуть людей на желание вернуть обидчикам будущей императрицы причиненные ей страдания.
Благодаря тому, что я вновь опирался на ритуал и силу тратил из накопителей, мне не стоило особого труда возвратить будущей императрице молодость, соответствующую ее возрасту.
— Спасибо, Иван Владимирович, — приложив руку к груди, искренне поблагодарила Варвара Викторовна.
— Прошу простить, ваше императорское высочество, — заговорил я. — Насколько я понял, мой артефакт был уничтожен в Варшаве?
— Да, Иван Владимирович. Простите, что не уберегла ваш подарок.
— Это не страшно, — с улыбкой произнес я, заново открывая свой чемодан. — Конечно, я не ювелир, и красоты изделия мне уже не повторить. Но я думаю, небольшая заколка в виде розы сгодится в качестве замены?
Варвара Викторовна приоткрыла рот, наблюдая за тем, как в моих руках плавятся и тают, принимая новую форму, ингредиенты и материалы. Наконец, на моей ладони оказалась довольно сложная в исполнении роза из белого золота с искусственными кристаллами, запитанными магией до предела.
— Прошу, примите ее, как знак моего уважения вашему подвигу, ваше императорское высочество, — протянув артефакт и согнув спину в поклоне, проговорил я. — Я доподлинно знаю, каково это — оказаться человеком, от которого зависят многие жизни. Когда отступить нельзя, потому что за тобой — весь твой мир. И если вдруг вы вновь окажетесь в опасности, смело используйте эту заколку так, как поступили с той розой.
Она приняла мой подарок, и я заметил крохотную слезу, которая не пролилась лишь потому, что наследница престола вскинула голову. Пока она крепила новый артефакт, убирая волосы в хвост, я продолжил:
— А еще, помимо своих прежних функций, эта безделушка может придавать вашим волосам любой оттенок, прическу и длину, — произнес я. — Все, что нужно для этого — представить результат.
Волосы на голове Варвары Викторовны будто подхватил невидимый ветер, а затем они сложились в косу весьма сложного плетения. Стоящий рядом с нами государь молча наблюдал за всем этим и лишь сейчас изволил заговорить.
— Дорогая, раз ты в полном порядке, полагаю, нам следует обсудить дальнейшие вопросы отдельно, — предложил он. — Иван Владимирович, я обещаю, что не останусь в долгу за то, что вы сделали для всей Российской Империи и для меня лично.
Я лишь вновь поклонился, захлопывая свой чемодан.
— Благодарю, ваше императорское величество. Ваше императорское высочество, рад был вас видеть.
Дверь в палату открылась, вновь демонстрируя, что за нами наблюдают. Так что я спокойно вышел наружу, где меня уже ждал сотрудник Кремля в компании пары дежурных гвардейцев.
Домой ехать смысла уже не было, скоро начнутся занятия. А позавтракать можно и в столовой академии. Так что, улыбаясь новому дню, я и сел в новый бронированный внедорожник Службы Имперской Безопасности.



Глава 3

Патрон вошел в винтовку, и затянутая в черную перчатку рука передернула затвор. Игрушка, подаренная несколько месяцев назад Василием Владимировичем, до сих пор была со мной. Крохотная винтовка была крайне удобным приобретением, прекрасно помещалась под плащом и обладала достаточной мощью, чтобы сбивать щиты со средней силы чародеев.
Короткое оружие встало в крепление на бедре, под левым предплечьем закрылся щиток с патронташем. Он небольшой, для экстренной зарядки, но всегда лучше иметь двенадцать дополнительных выстрелов под рукой, чем не иметь их.
Сакс с нанесенными на него зачарованиями уже покоился в ножнах на другой стороне. Прилажены они были так, чтобы и не болтаться, и при этом клинок легко вынимался. Хотя из-за своих размеров штатное обмундирование пришлось дорабатывать вручную. Но это не критично.
Черный нагрудник брони оказался достаточно легким сам по себе, а встроенные в него пластины с дополнительными чарами, которые еще и менять можно было в зависимости от предполагаемой необходимости, делали его не тяжелее классического плаща.
— Как ощущения, Иван Владимирович? — довольным голосом уточнил Панфилов, уже щеголяя в доспехе нашего совместного производства.
Я повертел головой, оценивая, как ощущается достаточно жесткий воротник, прикрывающий шею. Движениям он не мешал, можно было спокойно двигаться, а стоило надеть шлем из комплекта, зазора для осколка или пули вообще не осталось. Откуда бы ты ни бил, попадаешь либо в воротник, либо в шлем.
Впрочем, сменные пластинки с динамическим щитом в количестве пятнадцати штук вполне должны исключить ситуации, когда враг окажется настолько близко. Помимо них в комплекте шли стихийные щиты, а в районе лопаток располагалась система, перерабатывающая чужую магическую силу в заряд для зачарованных пластин.
Конечно, все это не значило, что русский солдат теперь сможет бесконечно стоять под вражескими чарами, восполняя затраченное на защиту от чужих заклинаний. Нельзя забывать о том, что все материалы имеют свою усталость, и это не говоря о том, что доспех не дает ни герметичности, ни дополнительной системы жизнеобеспечения. То есть сожги вокруг бойца воздух, и он рано или поздно задохнется.
— Снежана Александровна, пометьте, пожалуйста, — обратился я к девушке, наблюдающей за нашими прогулками в броне с трепетом на лице, — нужно предусмотреть вариант с установкой полноценной системы жизнеобеспечения. Возможно, фильтрация отработанного воздуха или расщепление из окружающей атмосферы. Что скажете, Венедикт Кириллович?
Глава рода Солнцевых оторвался от документации по пилотным костюмам.
— А за чей счет банкет, Иван Владимирович? — нахмурив брови, спросил он. — Сейчас мы и так прошли по краю бюджета, сэкономили везде, где могли. Кто станет покупать у нас герметичные доспехи? Да и где они понадобятся, в космосе? Так мы пока что не воюем с пришельцами.
Пришлось недовольно вздыхать, ведь родственник был частично прав. А меня захватил азарт изобретателя. Всегда приятно создавать что-то новое для себя.
— А мне нравится идея, — вставил комментарий Герман Мстиславович. — Герметизация, конечно, не для всех. Но вы только представьте, Венедикт Кириллович: залитые газом траншеи, облака химикатов — и тут из них выходят наши парни в доспехах. Целые и невредимые, с ходу начинающие вести огонь по оторопевшему противнику. Уверяю вас, те же немцы начнут арматуру задницами перекусывать, когда это увидят.
Я усмехнулся, но под шлемом этого, разумеется, видно не было.
— Записала, — сообщила моя невеста, присутствующая на примерке в качестве человека от Генерального штаба.
Да, конечно, могли бы прислать и кого-то другого. Но Макарова была мне не чужой, а значит, и скрывать от нее я стану меньше, чем от постороннего или того же Герасимова. О том, что я в любом случае буду честен, вопроса не стояло. Слишком важный момент, чтобы полагаться на чью-то правдивость.
— Иван Владимирович, — обратился ко мне Панфилов. — Ну-ка, пальните в меня из своей игрушки. Хочу посмотреть лично, как броня держит удар.
— Может быть, на полигоне? — встревоженным тоном уточнила Снежана Александровна.
— Стреляй, Моров, я готов! — развел руки в стороны Герман Мстиславович.
Я выхватил винтовку одной рукой, удалось это сделать так, как будто никакой брони на мне и не было. Спустить курок тоже много времени не заняло.
Грохот выстрела раздался в помещении, но шлем скрыл от меня лишние децибелы, не позволяя шуму навредить слуху. Панфилов же слегка покачнулся, но устоял. Динамический щит прикрывал доспех в каких-то микронах от края брони. Однако силу удара это не снижало.
— Вообще ничего не почувствовал, — сообщил Герман Мстиславович, восстановив равновесие. — Кинетика, конечно, осталась, но амортизация превосходная. Учитывая мощь винтовки, будем считать, что выстрел из автомата можно принимать безбоязненно. Но с центром тяжести я бы еще поработал — если из крупного калибра начнут садить прицельно, наш боец как волчок будет вертеться по инерции.
— А еще его может переломать, — поддержал я мнение коллеги. — Резкий поворот плеча градусов на сто девяносто — и здравствуй, перелом позвоночника. Так что устойчивость нужно отрегулировать.
— Это известная проблема доспеха, — заметил Венедикт Кириллович. — Но в нем обычно под крупный калибр и не подставляются. Мы и так сэкономили на динамическом щите, минимизировав расход магического заряда в пластинах. Если увеличим зону покрытия щитом, нам не хватит имеющихся расходников для более менее серьезного боя.
— А мы готовим штурмовые отряды, — покачал головой Панфилов, сняв шлем. — Там не только в упор стрелять будут. Хорошо если под танки нырять не придется в чистом поле. Так что здесь действительно нужно хорошенько все обдумать, Венедикт Кириллович.
Слушающая нас Макарова нахмурилась, но ничего не сказала. В отличие от того же Германа Мстиславовича, Снежана Александровна бывала на передовой не раз и представляла, как выглядит штурм вражеских укреплений. А потому и аргументы о цене Солнцева воспринимала ближе к сердцу.
— Это можно представить, — заявил Венедикт Кириллович. — Но как мы будем компенсировать эти изменения? Государю нужны доспехи в промышленном количестве. Если мы начнем новые доработки, армия не получит вообще никакой брони. Совершенство недостижимо, господа, а лучшее — враг хорошего. Я считаю, мы все сделали достаточно, чтобы запустить доспех в массовое производство.
И он был прав. Денег у Российской Империи больше не стало. Да, какую-то часть расходов мы покрыли, но польская территория, с которой государю теперь придется возиться куда плотнее, и вкладывать в ее развитие больше, доходов не принесет еще долгое время.
— Мы не создадим идеальную защиту, — произнес я, активируя раскрытие доспеха.
Каркас экзоскелета разъехался в сторону, освобождая мне путь наружу. Это нововведение было необходимо для того, чтобы будущие штурмовики могли оперировать не обычным огнестрельным оружием, а тяжелыми пулеметами и прочим мощным вооружением. А оно весит немало, так что усиление было необходимо.
— Тут Венедикт Кириллович прав, — продолжил я, снимая с бедра доспеха свою винтовку. — Единственный способ защитить наших солдат — накрывать врага площадными заклинаниями, и то не факт, что противник не уцелеет под такой атакой. Но минимизировать потери мы можем уже сейчас.
Глава рода Солнцевых кивнул, довольный тем, что я не занял сторону Панфилова. В отличие от нас двоих, мой родственник не забывал о главном вопросе в производстве магического оружия. Ведь одно дело снарядить дружину в пару сотен человек, и совсем другое — снабжать миллионы. Суммы совершенно несопоставимые.
— Несколько подразделений мы уже сейчас можем вооружить, — заговорил Герман Мстиславович, не спеша выбираться из доспеха. — И в Польше это спасет много жизней.
Восстание не закончилось, однако государь решил воздержаться от призыва дворян и справлялся своими силами. Но это не значило, что проблем больше нет. Помимо потерявшего в прямом смысле голову Вазы там хватало и других сторонников освобождения от ига проклятых русских.
— Тогда давайте паковать подарки, — кивнул я, подходя к креслу, в котором сидела моя невеста. — Полагаю, я съезжу вместе с парнями, вручу наши доспехи лично. Заодно покажу и объясню, как ими пользоваться.
Панфилов легко кивнул, уже мысленно перебирая доспех ради усовершенствований. Все-таки именно его часть вызывала важнейшие вопросы, а вот Солнцев в ответ на мои слова улыбнулся. Наверняка старик решил, что я хочу таким образом подчеркнуть собственный вклад и покрасоваться перед камерами.
— Может быть, тогда и мне стоит присоединиться? — приподняв бровь, уточнила у меня Макарова.
— Спасибо, Снежана Александровна, за предложение, — заговорил Герман Мстиславович, — но государь наверняка пожелает лично выбрать человека, который будет презентовать передовые доспехи штурмовикам армии Российской Империи. Это мы можем легко отказаться от случая покрутиться перед журналистами. Я и так тащу на себе все поставки магических изделий в силовые структуры, Венедикт Кириллович сам управляет основными средствами массовой информации нашей власти. И говоря откровенно, только у Ивана Владимировича столько свободного времени, чтобы мотаться на самолетах каждый раз, как выдастся возможность. Со стороны же государственного аппарата должен будет предстать либо сам начальник Генерального штаба, либо кто-то очень к нему приближенный.
Я кивнул, подтверждая его слова, и положил руку на плечо Снежки.
— Не волнуйтесь, Снежана Александровна, я вернусь целым и невредимым.
Она тяжело вздохнула, прежде чем ответить:
— Очень на это надеюсь, Иван Владимирович.
* * *
— До чего прогресс дошел, — с восхищенным вздохом произнес кто-то из ровного ряда бойцов, выстроенных во временном штабе русской армии. — Мы теперь будем совсем как рыцари из сказок. Наносить добро и причинять справедливость.
— Главное, смотри, какие огромные, — ответил ему другой. — А ты знаешь, как дамы любят сильных бравых парней.
Я улыбнулся, услышав эти слова.
Приятно, когда мир начинает меняться из-за твоих действий. И это ведь только начало. Да, мои знания пригодились и спасли многие десятки тысяч жизней, но это ведь капля в море, год за годом перемены будут накапливаться, пока не настанет момент, в котором будет просто невозможно представить, что раньше было иначе.
— Господа, инструкции вы получили, — обратился я к бойцам. — А теперь по одному занимаем свой комплект. Наши специалисты вам помогут, если возникнет необходимость.
Десяток сотрудников Панфилова, присутствующие здесь же, выглядели максимально неуместно посреди этого праздника суровой магии и оружейной смазки. Подвальное помещение, забитое ровными рядами костюмов боевой брони, стоящие в повседневной форме солдаты. Белые халаты людей Германа Мстиславовича, изображающих то ли ученых, то ли врачей, смотрелись белыми воронами.
— Господа, надеюсь, вы слушали внимательно, и никто не опозорит образ бравого русского солдата, — произнес Юрий Николаевич Смородин, заместитель министра обороны. — Броня, какой бы замечательной она ни была, не заменит ни умений опытного бойца, ни его головы. Кроме того, напоминаю, что это только первая модель, и если у вас появятся замечания по ее работе, вы обязаны доложить об этом представителям разработчиков.
Он указал в сторону мужчин в белых халатах.
Пока бойцы упаковывались в доспехи, я спокойно ждал, сидя на раскладном стульчике. Сегодня у меня были планы прогуляться по улицам Варшавы вместе с армейским патрулем — и парней в случае чего проконтролирую, и сам разомнусь. Как ни рассчитывай силу щитов, а вполне может найтись какой-то дикий чародей с шестью или даже семью узлами, против которого солдаты вряд ли что-то смогут показать.
Их не учили этому, наоборот, вся борьба с одаренными укладывалась в два тезиса — не умереть самому и дать возможность своему чародею поразить вражеского мага. А учитывая обстановку на улицах столицы великого княжества Польского, вероятность нарваться на такого кудесника отлична от нуля.
— Вы уверены, что вам нужно будет идти с ними, Иван Владимирович? — негромко уточнил у меня замминистра. — Не поймите неправильно, мне велено убедиться, что вам ничего не угрожает. Анатолий Никодимович обещал голову снять с меня, если у вас волос упадет.
— Не переживайте, Юрий Николаевич, — ответил я. — Я здесь как раз для того и присутствую, чтобы все прошло максимально гладко. Бойцы еще должны привыкнуть к доспехам и тем возможностям, что у них появились. Так что небольшое прикрытие им будет на руку.
Смородин вздохнул, явно не согласный с моим доводом, но и поделать он ничего не мог. Я не вхожу в его вертикаль власти, и никак воздействовать на меня замминистра не может.
— Бойцы, построиться! — раздался приказ в подвале, и воины в черных доспехах с гербом Российской империи на груди стали расходиться по своим местам.
Никакого жужжания или лязганья слышно не было. Топот да, имелся. Но когда ты в броне, которая весит не меньше шестидесяти килограммов, да и сам весишь, как подобает нормальному взрослому мужчине, двигаться бесшумно — это уже фантастика.
Поднявшись со своего стульчика, я поправил пиджак. Сегодня гербов на нем не было, я здесь не то чтобы инкогнито, но и светить фамилией Моровых было бы не слишком удачным решением. Здесь и сейчас будет триумф русской армии, и именно это должны видеть все окружающие.
— Что же, пришло время и мне одеться, — произнес я, пока бойцы занимали свои места.
Теперь им требовалось больше пространства, движения стали немного скованными. Но это пройдет через час-другой. Люди привыкнут к ощущениям, все-таки габариты тела изменились, и с ними требуется осваиваться.
Мне было проще. Мой доспех отличался только цветом забрала. Фиолетовый бронированный сплав пластика выделял меня среди черных матовых шлемов остальных солдат. Постороннему, который впервые увидит наш патруль, такое вряд ли даже в глаза бросится, а свои меня различать смогут без проблем.
Забравшись в свой доспех, я поправил винтовку на бедре и положил руку на сакс с другой стороны. Пока командир назначал первому отряду сектор патрулирования, я успел проверить связь и убедиться, что все в полном порядке.
— Ваше благородие, мы готовы к выходу, — доложил мне майор, повернувшись ко мне.
Я кивнул, насколько это позволял сделать шлем, после чего переключился на волну выданного мне подразделения. Отряд в два десятка бойцов — кажется, что это немало, но на улицах мегаполиса просто капля в море. Да и, как ни противно признавать, потери в первые дни подавления восстания показали, что поляки не одним Владиславом Вазой смогут удивить.
Хватало и бандитов, и отребья, которое пользовалось возможностью заработать как на общей ситуации, так и на смерти именно русских солдат. Ведь с них можно было многое снять, что ценится на черном рынке.
И сюда я прибыл в первую очередь именно поэтому. Я хочу поставить точку в этой проблеме. Сделать так, чтобы вся эта дрянь голову поднять боялась, дышала через раз. А в идеале — легла под дерновое одеяльце.
Потому что жизнь людей не равноценна. И один наш парень, получивший пулю от местного наркомана, стоит больше в моих глазах, чем целый бандитский притон, забитый клиентами.
Быть может, все я и не изменю, но повлиять на ситуацию хотя бы немного я в силах. А значит, должен. Даже Варвара Викторовна не побоялась выйти, по сути, одна против целого аристократического рода. И победила.
Так почему Верховный маг должен уступить какой-то пигалице?
— Итак, господа, — заговорил я, когда сигнал о подключении к общему каналу прозвенел в наушнике. — Сегодня мы с вами надели эти замечательные костюмы не для того, чтобы красоваться перед дамами. У нас впереди много работы, и поверьте, она будет кровавой. Вперед, господа, сегодня вся Российская Империя смотрит на вас.



Глава 4

Естественно, никто не планировал просто так кататься по городу, доблестно сверкая новенькой броней и блестя свежей смазкой на винтовках. Бронированный транспорт загружался солдатами, и каждый отправлялся на свое задание.
Помимо бунтующих аристократов здесь хватало банд, которыми, как и в Российской Империи, руководили благородные семьи. Но если сами паны демонстративно поднимали руки, завидев русские гербы, криминал не спешил сдаваться.
И церемониться с бандитами никто не собирался.
Нам выпало как раз такое дело. В небольшом тупике, образованном тремя зданиями, по информации разведки, укрывалась банда торговцев оружием. Так что как минимум ожидать, что встретят нас новички, только ступившие на путь преступлений, не следовало.
Человек, продающий оружие, это не вынужденный воровать пятилетка, которому нечего есть. В таком деле всегда замешаны продажные кадры местной власти, решившие нажиться на содержимом вверенных складов.
Потому как невозможно такие вещи проводить втайне, когда у тебя закупается половина криминала всей Варшавы. Даже полиция не рискует соваться в этот район, а это о многом говорит.
Нужно быть наивным, чтобы не понимать: чтобы оружие попало в руки криминала, его должны изготовить, сбыть бандитам, при этом так, чтобы все выглядело законно. Да, возможно, один-два склада армейских можно разграбить, но когда товар уходит ящиками, насыщая горячих кровью бунтовщиков с пустыми головами, речь идет о целенаправленных поставках, которые никакому складу не снились.
А по отчетам уже находящихся здесь бойцов становится ясно, что на руках поляков оказалось столько оружия, что хватило бы на победоносную войну. И до сих пор не начались городские бои лишь потому, что среди аристократов не было единства.
Радзивиллы, как один из древнейших и влиятельных родов, не стал вмешиваться. И подчиненным семьям запретили участвовать. Уже одного этого хватило, чтобы как минимум половина благородных заняла нейтральную позицию вслед за лидером. Потому что верили, если кто и станет наместником в Польше, так это Радзивилл.
Ваза, самоубившиеся об наследницу престола, были их естественными конкурентами. Но теперь только Вишневецкие могли занять высокое положение. А они сидели молча, так как набрали долгов перед главой рода Радзивиллов. Что автоматически выбивало их из гонки за корону.
Оставшиеся были слишком бедными и мелкими, чтобы всерьез претендовать на место наместника. Зато могли рассчитывать на престол, если выбросят русских из Польши.
Потому что Радзивиллы пришли из Литвы, и им можно было ее отдать, чтобы умаслить слишком влиятельного конкурента. И среди мелких родов этот план был единственным пунктом, о котором они смогли договориться.
А потому стычки по всей стране начались не только между русскими и поляками, но и сами паны не чурались устроить маленькую войну со своими старыми врагами. Ведь когда еще выдастся шанс, как не в смутное время?
Уничтожение банды торговцев оружием поможет разорвать цепочку поставок. Естественно, это временное решение, ведь ни поставщиков, ни покупателей само по себе это не устранит, однако обеспечит другим службам Российской Империи немного времени.
Наша машина была уже рядом, так что я воспользовался поиском жизни, чтобы определить, где и кто находится. Помимо моей магии бойцы выпустили несколько небольших дронов, чтобы контролировать территорию. Сложив две картинки, мы смогли выработать черновой план — все равно, когда начнется пальба, любые соображения превратятся в мусор.
— Не беспокойтесь, ваше благородие, не первый день замужем, — хмыкнул майор. — Ребята справятся. Главное, чтобы действительно сильных магов среди них не оказалось, с остальным мы разбираться научились прекрасно.
— Если такие маги и появятся, я прикрою, — кивнул я, не став доказывать, что я не беспокоюсь.
В конце концов, как еще они могут ко мне относиться?
Да, я показал себя не самым слабым магом и даже лично организовал несколько успехов в крупных боях. Но они профессионалы, и в отличие от меня, живут именно своей службой. Сравнивать наш опыт не просто некорректно, даже смешно. Если, конечно, не брать в расчет мой опыт прошлой жизни.
— Готовность две минуты, — прозвучал голос в наушнике.
Щелкнув тумблером на панели управления броневиком, командир заговорил:
— Внимание! Говорит майор армии Российской Империи Фатхутдинов Ильяс Гарифович.
Его голос, раздающийся из динамиков автомобиля, разлетался над кварталом торговцев оружием. Однако если судить по тому, что показывал мне магический взор с поддерживаемым обнаружением жизни, вместо того, чтобы замереть, к нашему визиту усиленно готовились.
— Сложите оружие и выходите с поднятыми руками, — продолжил говорить майор. — Иначе вы будете признаны мятежниками, и я прикажу своим людям ликвидировать вас.
Но вместо этого в наш броневик ударили десятки пуль. Свой выбор бандиты сделали.
* * *
  Там же         .      
О том, что за ними придут, ясновельможный пан предупредил заранее. Не сказать, чтобы это сильно напугало руководство банды, все же, обладая запасом оружия в таком достатке, сложно бояться хоть кого-то.
Полиция, спецназ, армия — многие приходили сюда с ружьями наперевес, а после их либо трусливо забирали медики, чтобы констатировать смерть, либо приходилось договариваться о нейтралитете.
Иногда приходилось прибегать к протекции своего покровителя, но в основном банда «Гренадеров», как они сами себя называли, справлялась своими силами. Да, без покровителя в высшем свете подобное было бы невозможно, и поставок никаких бы не случилось. Однако набрать головорезов из числа бывших солдат и наемников оказалось несложно. Тем более когда к их услугам любое современное оружие и броня.
Следуя правилу о нейтралитете с остальными группировками, «Гренадеры» никогда не работали в Польше. Но принять заказ за рубежом им никто не мешал, так что турне периодически устраивались, когда «Гренадеры» начинали скучать на своей основной работе.
И вот теперь все резко изменилось. Пан, с которым бригадир «Гренадеров», а тогда еще просто Збислав Хомич, заключил договор, оказался убит в первую же ночь. Пока об этом никто в банде не знал, но поставок в ближайшее время не будет, а значит, бизнес неминуемо пойдет ко дну.
Тот факт, что Збислава предупредил бывший очень крупный клиент, конечно, мог означать, что не все еще потеряно, и у «Гренадеров» есть будущее… Но Хомич давно жил на свете и понимал, что это ложные надежды.
А потому оставалось лишь одно — принять бой и, пока остальные будут выигрывать своими жизнями время для своего бригадира, скрыться. Деньги все равно уже на счетах в зарубежных банках. Новые документы готовы, на границе его проводят со всем уважением.
И вот этот момент настал. Русский броневик пересек черту нейтральной территории и въехал на землю «Гренадеров».
— Бей! — воспользовавшись рацией, приказал Збислав Хомич.
Шквал выстрелов обрушился на машину, высекая искры из бронирования. Под капот влетела мина, и автомобиль подбросило взрывом. Однако пламя бессильно облизало защиту днища, и наружу, прямо под град свинца, высыпал первый десяток бойцов.
— Это что за… — разглядев необычное обмундирование противника, воскликнул Збислав, но договорить уже не смог.
Голова бригадира дернулась назад, и он завалился на спину, демонстрируя своей охране, что его убила вошедшая в кадык гильза. В блеске солнечного света четко виднелась выбитая по ободку надпись.
«Сделано в Российской Империи».
— Валим! — заорал главный помощник бригадира, но и шага сделать не успел.
На крышу, на которой они стояли, запрыгнули несколько закованных в доспехи солдат. Двуглавые орлы на груди бойцов раскрыли рты в грозном клекоте.
— Всех, — раздался приказ, и тяжелые винтовки хором рявкнули, едва не размазывая руководство группировки по крыше.
— Чисто, — отчитался один из бойцов, ступая тяжелыми ботинками так, чтобы не наступить в алые брызги.
— Чисто, — последовал второй отчет с соседней крыши.
— Работаем, братья.
Из броневика высыпали остальные бойцы. Распределив сектора, они двинулись в сторону домов, пока их соратники заходили сверху.
— Господа, в подвале двадцать человек, судя по всему, заложники, — прозвучал новый голос. — И сильный чародей. Я займусь.
— Так точно, ваше благородие.
— Сейчас тряхнет.
В тот же момент часть здания вырвало наружу, раздался яростный крик боли, и среди каменных обломков показался окровавленный мужчина в невзрачной одежде.
— Я все равно убью тебя, тварь! — вперемешку со стоном, пообещал поляк, стараясь зажать длинную рану на бедре. — Ты здесь сдохнешь, слышишь меня⁈
Вместо ответа боец с фиолетовым забралом просто пошевелил пальцами, и голова мужчины рухнула на каменные обломки. Щедро плеснув кровью, только что стоящее на коленях тело завалилось набок.
— Я выведу людей, — произнес его благородие и развел руками в сторону.
Дыра в стене здания расширилась, на глазах образуя тоннель с крепкими подпорками. А в следующий момент дворянин в броне грязно выругался и размазался в воздухе.
— Голову не трогать! — раздался его злобный крик.
Из подвала пролился мощный столб зеленого света.
— Говорит Моров, — услышали по общей связи бойцы подразделения. — Всем немедленно убраться отсюда. Дистанция в полкилометра.
— Что происходит, Иван Владимирович?
— Кровавый ритуал, — ответил тот. — К подвалу не приближаться.
— Мы еще не со всеми закончили, — вмешался командир подразделения.
— Они уже мертвы, майор. Уводи своих. Пленных я прикрою, за остальных не ручаюсь.
Спорить с настолько известным чародеем, каким был Моров, командир не стал. Если маг такой силы говорит, что надо убираться, у любого разумного человека возникает только один вопрос — как далеко бежать.
— Вы слышали, парни, отходим, — скрипнув зубами, произнес майор. — Ваше благородие…
— Мне понадобится транспорт, майор, — не стал его слушать дворянин. — Готовьте машины, когда я скажу, вы заберете пленных.
— Считайте, уже сделано.
Броневик умчался с места, как только последний боец запрыгнул внутрь. На улице, заляпанной кровью и стреляными гильзами, повисла тишина. А потом в воздух рванула окутанная кровавым туманом фигура в боевом доспехе.
Все, чего касалась эта алая взвесь, распадалось в пыль. Казалось, для чудовищной магии нет разницы, что растворять — бетонные перекрытия, стекло или лежащие повсюду останки. Смертельная волна вырывалась наружу, собирая свою жатву, и те бандиты, которым повезло отсидеться в укрытии, погибали мучительно, растворяясь в воздухе и чувствуя, как их тела перестают существовать молекула за молекулой.
Кровавая пелена резко сжалась вокруг фигуры Морова, который держал эту взвесь, будто руками, поднимаясь все выше. Даже с земли было заметно, как облако вредоносной магии постепенно разъедает доспех.
— Все, — прозвучал по связи голос Ивана Владимировича, прежде чем алая вспышка рванула на высоте в несколько сотен метров.
Связь с Моровым оборвалась.
* * *
  Там же. Иван Владимирович Моров         .      
Нет, ну какие же хитрые твари!..
Обустроили полностью экранированное логово в подвале, да так ловко, что даже я ничего почуять не смог. Снаружи все выглядело так, будто никакой магии внутри и не творится, я даже этого ублюдка прекрасно разглядел.
Но когда вырвал кусок стены, нарушив тем самым целостность зачарования помещений, от характерного кровавого запаха у меня даже дыхание перехватило. И нет, урод, который прятался с пленниками, к магии крови причастен не был — его резерв был девственно чист в этом плане.
Но голову я ему снял и приказал не трогать — потом лично допрошу. Как так, это мы с Василием Владимировичем пропустили кровавый ковен под носом, или за время с нашего визита в загородный клуб кто-то новенький появился?
А потом я разглядел, что именно за кровавый ритуал проводился в подвале, и просто рванул туда на полной скорости. Хитрые сволочи все предусмотрели, активация чар была удаленной, явно с расчетом на то, чтобы применить магию, когда здесь будет не протолкнуться от русских бойцов. И, черт возьми, я явился в самым последний момент, видимо, разрушение экранирования заставило магию заработать автоматически.
Опыт сдерживания алого шторма у меня уже имелся. Но сейчас здесь будет неконтролируемый взрыв силы, а не пусть и хаотичное, но все же заклинание. Сравнять должно было квартал как минимум. Дома, люди, товар на складах бандитов — все это просто исчезнет, распавшись на атомы.
Поняв, что пленникам помощь особая не требуется, я наложил на них массовое исцеление, не тратя больше необходимого. А потом, убедив солдат убраться подальше, намеренно запустил кровавую магию.
Чтобы нас не разнесло, пришлось взмыть в воздух, куда дотянусь, постепенно стравливая часть силы в пространство. Мощь магии крови легко обнаруживала засевших в укрытиях бандитов, растворяя их в ничто.
Доспех истаял за какие-то секунды, но хотя бы позволил мне снизить общий ущерб еще немного, пока я набирал высоту. А потом оставалось только выпустить остатки, выстроив вокруг себя щит, поглотивший удар.
Метку контроля для дистанционного запуска ритуала я не потерял. Еще перед тем, как начать действовать, перевязал ее на собственный резерв. Теперь на моем правом предплечье висела печать света, имитирующая существование кровавого ритуала.
Так что, как только облако кровавой магии скрыло меня от посторонних глаз, я на максимальном ускорении устремился туда, куда вела меня эта путеводная нить. Оставлять в живых мага крови такого уровня просто нельзя. А если я еще и не буду действовать быстро, он сможет скрыться.
Окружающий мир сузился передо мной до тесного тоннеля, все остальное размылось от скорости. Кажется, я вышел за скорость звука, во всяком случае хлопок от моего перемещения раздался одновременно со взрывом магии крови. Может быть, меня даже сочтут погибшим, но разберутся быстро.
Остановился я так же мгновенно, и совершенно ничего не почувствовал из-за столь резкого торможения. Новый звук хлопка прогремел, как будто сработала артиллерия, но для меня это не имело никакого значения. Я просто опустил свое тело на территорию старого замка.
Охрана меня заметила сразу же, но они были простыми людьми, которые растерялись от подобного появления человека, пусть и мага. Спокойно опустившись на постриженный газон, я активировал печать массового сна, и готовые к сражению не на жизнь, а на смерть бойцы попадали там же, где и стояли.
А я за полет и это заклинание стряхнул те излишки, что вобрал мой щит во время взрыва кровавой магии. Так что был готов к противостоянию с чародеем, который устроил ритуал в подвале у торговцев оружием.
Шагая по каменной дорожке к дверям в донжон замка, я сканировал пространство магическим взором и обнаружением жизни, совмещенным с обнаружением магии, но ничего не находил. То есть спящие на полу люди имелись внутри, и все выглядело так, будто мне удалось опередить владельца замка, но…
Я ведь и в подвале так же людей видел прекрасно.
Массивная кованая дверь с цветными стеклами, изображающими герб с быками, раскрылась легко, несмотря на свой размер. Внешнее мрачное и суровое впечатление, которое производил замок снаружи, внутри оказалось развеяно.
Меньше всего это место походило на историческое. Современные материалы, строгая мебель в стиле минимализма, полное отсутствие украшений на стенах. Я как будто не в замок ворвался, а в чей-то офис вломился.
— Итак, что же привело вас в мой дом, Иван Владимирович?
Голос я слышал из динамиков, но найти его обладателя не мог. Возможно, мне встретился достойный противник?



Глава 5

Голь на выдумку хитра.
Мне бы и в голову никогда не пришло пользоваться экранированием так, чтобы скрыть исключительно часть происходящего в его пределах. А местные маги, видимо, ради выполнения своих задач, нашли способ. А сейчас, вполне вероятно, хозяина замка даже и нет в нем, наблюдать за мной можно через какую-нибудь скрытую камеру.
Учитывая же, что о моем местонахождении здесь вряд ли кто-то в Российской Империи догадывается, можно сказать, что я попал в хитро расставленную ловушку.
— Я пришел за магом крови, — добавив побольше самоуверенности в тон, ответил я.
— Тогда вынужден вас разочаровать, Иван Владимирович, здесь вы ничего не найдете, — заверил меня тот же голос. — Разумеется, кроме собственной смерти. Прощайте.
Внутри стен пришел в движение механизм, и я ощутил, как со всех сторон на меня навалилось серьезное давление. Из моего резерва сначала рывками, а затем более плавно потянулась сила. Для какого-нибудь четвертого узла работы такого оборудования требовалось бы примерно полчаса, чтобы полностью осушить чародея.
Учитывая, что я услышал, как заработал некий аппарат, и при этом понимал, что со мной играет некий действительно недурно соображающий чародей, налицо наличие техномагического устройства. Особых чар, чтобы высосать у живого мага его резерв, в моем мире не существовало, однако я уже видел, что на Земле присутствует магия, о которой я бы и не задумывался никогда ввиду абсолютной ненадобности.
Но у здешних магов не было моих знаний, и потому они выкручивались так, как подсказывала их изворотливость. И, надо признать, если бы мы не оказались по разные стороны, я бы даже похлопал такому элегантному решению.
Это ведь не браслеты, которые можно научиться обходить, если приложить к этому достаточно усилий. Здесь магия не запирается внутри тела чародея, а высасывается наружу. Учитывая эффект, действующий в помещении, взять силу для восстановления магии просто неоткуда.
За спиной с лязгом опустилась бронированная створка, отрезая мне возможность выйти наружу. Такие же рухнули по всей гостиной, запирая меня в достаточно небольшом объеме пространства.
Пожалуй, проведи я здесь несколько недель, и меня можно было бы брать голыми руками. Но раз магия из моего резерва куда-то уходит, где-то она должна собираться. А с седьмым узлом и моими знаниями составить печать, подходящую случаю, будет несложно.
Пройдя к простому креслу, оставшемуся вместе с парой диванов в холле замка, я опустился на сидение и, откинувшись на спинку, закинул ногу на ногу. Прикрыв глаза, сконцентрировался на создании подходящего заклинания.
Первым делом нужно было обеспечить самоподдерживающуюся структуру, чтобы чары не распались, когда их втянет в работающее внутри стен замка устройство. Затем придать печати нужные свойства, а после минимизировать количество магии, ведь чем проще — тем надежнее работает.
Учитывая постоянный отток из резерва, на мою быструю кончину никто не рассчитывает. И даже если я останусь без магии, меня еще и убить нужно, то есть одна из стальных перегородок рано или поздно, но должна подняться.
Люди в замке спят под моими чарами, и их можно вывести через дополнительные ходы или же и вовсе ими пожертвовать — тут зависит от интересов хозяина. А меня оставить умирать от голода и жажды, что не так-то просто и быстро. Но если, скажем, аппарат отбирает у меня магию для какой-то еще задачи, то заполнить объем накопителей, если таковые предусмотрены, можно было бы быстрее.
Когда заклинание сорвалось с моих пальцев и вошло в ближайшую стену, я позволил себе немного погадать. Ведь интересно же, на что решили употребить мою силу устроители этой западни. Или это не меня ждали, и просто задействовали старую заготовку?
В любом случае сильный чародей седьмого узла — это огромная прорва магии. Я навскидку могу назвать десяток мощнейших печатей, которые способны перекраивать карту мира. Однако вряд ли здесь речь идет о подобных чарах.
Учитывая подход здешнего хозяина к магии, скорее всего, дело в некоем ритуале, ради которого требуется большое количество силы. Разумеется, я не забыл и о том, что привело меня в замок.
Магия крови.
Додумать я не успел — запущенное мной заклинание достигло конца своего пути. И теперь я видел через него, куда стекается моя магия из резерва. Разумеется, не воспринимая изображение, а интерпретируя разумом обстановку. Ощущение начертанных в громадном помещении ритуальных знаков расширилось, уплотнилось, и в голове возникло понимание того, что же лежит подо мной, в подвале замка.
В проложенные на полу желобки стекала кровь из больших цистерн. Перед тем, как попасть в узор на полу, она заряжалась моей магией. По помещению были расставлены длинной спиралью накопители, заполненные до предела, и оказались они куда крупнее тех, что использовал я. Также имелось несколько алтарей, через которые явно прошла не одна сотня замученных до смерти человек.
И все это ради тела, которое располагалось в техномагической колбе. Жизненной эссенции в нем не было, как и магии. Однако состояние поддерживалось искусственно.
Кажется, я наткнулся на одержимого идеей воскрешения. Учитывая его изобретательность, в ином случае я бы даже удивился, но сейчас мне оставалось лишь хмыкнуть.
Подготовленный сосуд не мог ожить в прямом смысле этого слова. Пустое тело все равно останется лишь пустым телом. И как ни старайся, восстановить душу человека, его разум, память, личность — невозможно. Тот, кто умер, уже не вернется.
 — Боюсь, я ничем не смогу тебе помочь, — произнес я, стоя над телом, укрытым хрустальным стеклом. 
 — Ты должен! — воскликнул император, запуская руки в волосы. — Как ты не понимаешь, она для меня все! Зачем мне эта империя, если ее не будет рядом⁈ 
 — Это невозможно, услышь меня, — покачал головой я. — Воскрешение невозможно. Я могу заставить это тело дышать, открывать глаза и даже переваривать пищу. Но это уже будет просто тело, не она. 
 Несколько секунд он смотрел на меня, но не видел. Двое сильнейших людей в мире просто не могли ничего поделать. Ни я, ни он оказались не в силах вернуть к жизни ту, что стала причиной, по которой Империя людей вообще возникла. Ей было не суждено стать императрицей. 
 —
Уходи, — прошептал он. — Уходи и не возвращайся, пока не найдешь способа ее вернуть. Я твой император, я приказываю тебе        .      
 Я не вернулся во дворец. Ни разу не посетил его, пока внук моего друга, рожденный от другой женщины, не написал, что обнаружил странное тело под хрустальным стеклом. И попросил избавиться от трупа, явно связанного с чарами        .      
Воспоминание пронеслось в голове, заставив сердце на несколько мгновений замереть. Вроде бы прошло несколько веков, а что тогда, что сейчас, это было весьма болезненно.
И вот я вновь наблюдаю знакомую картину. Тело в магическом ритуале, которому хотят придать подобие жизни. Хотя смысл во всем этом чудовищном нагромождении разных магических школ и технологий все же был чуточку иным.
Автор ритуала не пытался восстановить погибшего человека, он намеревался занять его тело. Своеобразная форма омоложения, захват личности, идеальная инсценировка собственной смерти.
— Ладно, погостили, и хватит, — решил я, поднимаясь на ноги.
Взглянув на стальную перегородку, я усмехнулся. Старая, можно сказать, классическая ошибка. Делать непроницаемые двери, когда стены достаточно хрупкие. Нет, разумеется, для сходящего с ума от жажды магии чародея они слишком крепки. Но я полон сил и не собираюсь сдерживать свою мощь.
Панели под моими пальцами просто распались прахом вместе с частью экранирующих печатей, скрывающих за стенами происходящее. Коснувшись пальцем нанесенного на каменную кладку рисунка, я сосредоточился, вытягивая собственную силу обратно.
Одна из стальных створок поднялась с такой скоростью, будто ею выстрелили. Вместо того чтобы ворваться ко мне, десяток бронированных бойцов все с тем же бычьим гербом открыл огонь из автоматических винтовок. Первый же залп заставил пули со свистом забить по стенам вокруг меня, но ни одна не угодила в цель.
Молча мазнув пальцем свободной руки, я отвернулся от попытавшихся меня остановить дружинников. Успевшие вылететь из их оружия гильзы со свистом впились под шлемы, находя уязвимые места. Так что там, где только что стоял грозный отряд, сейчас уже булькали кровью почти что мертвые тела.
В охране не было одаренных, что не удивительно — им ведь предполагалось биться в помещении, которое вытягивает магию. Да и тот факт, что создатель хитрого ритуала не справился со своей задачей… Это ведь он просто не осознавал той бездны, что разделяет меня и местного чародея семи узлов.
Здешние учатся известным заклинаниям, пусть и мощным, и разнообразным. Но по сравнению с моим багажом знаний это все равно что пятиклассники, получившие в руки боевое оружие. Да, могут представлять какую-то угрозу, но выше вероятность, что навредят себе сами, чем справятся со мной.
Восстановив собственный резерв, я запустил новую цепочку печатей. Нанесенные на камень стен ритуальные рисунки осыпались прахом, прекращая работу. А я подошел к нужной мне стальной двери и, покрутив пальцем в воздухе, заставил ее открыться.
Наверное, если бы я не пользовался жестами и словами так открыто, меня бы опасались куда сильнее. А так — ну не рассчитывал благородный поляк, что Иван Владимирович Моров настолько фантастически силен. Вот и просчитался. Любой другой маг на моем месте оказался бы заперт и в итоге умер, подарив своему убийце новую жизнь.
За стальной перегородкой меня никто не встречал, так что я просто пошел по коридору, пока не достиг потайной двери, скрывающейся за фальшпанелью. Стоило ее сдвинуть, перед глазами оказался цифровой замок.
— Тук-тук, — произнес я, магией заставляя невидимые запоры прийти в движение.
Беззвучно створка сдвинулась в стену, и я пошел вниз по открывшейся лестнице.
Здесь уже не было такого современного стиля, впрочем, по потолку тянулись провода. В остальном — простой каменный замок, с его холодом и легким налетом пыли. Подобные помещения можно было встретить и в моем прошлом мире, так что если бы не уходящие вниз кабели, я бы, наверное, испытал нечто вроде ностальгии.
Ход быстро привел меня в тот самый зал, который я увидел с помощью своих чар. Примечательно, что кровь перестала литься в тот же миг, как я прервал входящий поток магии. Сейчас при свете нескольких ламп дневного света я мог оглядеться внимательнее.
Повинуясь моему жесту, цистерна с кровью начала стремительно пустеть — органическая кровь разлагалась со скоростью света. Сама емкость медленно деформировалась, распадаясь на мельчайшие частицы. Уже заполненный кровью рисунок истаивал, желобки сравнялись с остальным уровнем пола.
Подойдя к капсуле с лежащим внутри телом, я заглянул сквозь стекло.
Молодой мужчина лет двадцати пяти, темные, чуточку вьющиеся волосы до плеч. Черты лица были мне незнакомы, но однозначно выдавали в своем владельце поколения селекции — слишком оно было идеальным. Как будто над ним уже поработал кто-то вроде меня. Вижу я его впервые, да и вряд ли пересекался с родственниками.
Вырвав провода из капсулы, я отбросил их в сторону, а через образовавшуюся щель вложил внутрь новую печать разложения плоти. Раз уж начал вредить, не стоит ограничиваться полумерами.
Больше меня здесь ничего не держало, так что можно было выбираться из замка, раз его хозяина дома нет. Или же он оказался куда умнее, чем его предшественники, решившие на меня напасть, и сбежал. В любом случае от того, что меня никто, по сути, и не пытался толком остановить, складывалось впечатление, что проект был признан неудачным.
Спокойно вернувшись в холл, я выломал дверь наружу, но выходить не стал. Мелькнула мысль не ждать явления Службы Имперской Безопасности, а самому пройтись по замку. Мало ли что здесь можно интересного найти у такого мастера хитрить и смешивать магические печати с технологическими разработками?
* * *
  Москва, Генеральный штаб         .      
— Как это «с ним нет связи»? — переспросил Анатолий Никодимович, поправляя воротник.
Новость была крайне неприятной. И хотя Герасимов прекрасно понимал, что Морова так просто не взять, однако как смотреть в глаза любимой дочери, было непонятно.
Мирослава Анатольевна так спокойно восприняла помолвку Ивана Владимировича, при этом совершенно перестав следить за его жизнью. Но это на первый взгляд — для остальных. А вот дома девица активно следила за тем, что происходит с Моровым. И ведь ей обязательно кто-нибудь доложит, что ее возлюбленный пропал прямо на боевом задании, на которое, между прочим, его благородие был отправлен с легкой руки отца.
— Его отряд видел, как Иван Владимирович взмыл в воздух, а потом заклинание магии крови взорвалось с громким хлопком, — пояснила стоящая перед начальником Снежана Александровна. — Судя по словам наших людей и записи, полагаю, Иван Владимирович воспользовался полетом, как уже делал, а потом перешел на сверхзвуковую скорость, чтобы успеть скрыться раньше, прежде чем магия крови ему повредит.
Анатолий Никодимович нахмурился.
— Однажды он уже попадал под алый шторм, — произнес он, вспомнив день, когда погиб его отец. — Что по камерам, смогли его засечь?
Макарова покачала головой.
— Ищем, Анатолий Никодимович, — ответила она. — Пока без результата. Вероятно, он сам выйдет на связь раньше, чем мы обнаружим, куда он направился.
Поджав губы, начальник Генерального штаба кивнул, отпуская подчиненную. Глядя вслед Макаровой, он подумал, что Моров умудряется выйти не просто сухим из воды, но и с прибылью для себя и страны. Так что и этот раз вряд ли будет чем-то отличаться, а всем остальным нужно просто делать свою работу.
Доклады из Польши занимали большую часть дня. Боевое крещение доспехов Морова-Солнцева-Панфилова уже закончилось. И, учитывая результативность отрядов, идет просто превосходно. И даже если бы Иван Владимирович внезапно погиб, Герасимов уже решил, что его род вложится в закупку брони, даже если государь не найдет денег на перевооружение всей армии.
Хотя бы передовые части нужно обеспечить этим чудом магических технологий. Слишком сильным оказалась козырем эта броня, чтобы упускать возможность получить подобное превосходство.
А если Герасимовы вложатся, то и остальной силовой блок обязательно подтянется. Анатолий Никодимович уже запланировал очередность, по которой будет общаться со своими коллегами из обеспеченных семей. Тот же Лермонтов, откровенно называющий себя другом Морова, с радостью подтянет финансы родни.
Фантастический проект принес не менее фантастические результаты — среди личного состава даже легких травм нет. Представить, что случится хотя бы один такой день в мятежной Польше, в последние дни было просто невозможно.
Телефон зазвенел, и Анатолий Никодимович, прочистив горло, поднял трубку.
— У аппарата, — произнес он, покосившись на набор незнакомых цифр на табло.
Учитывая, что внутренний номер был известен крайне узкому кругу лиц, ожидать можно было какого угодно собеседника. Вплоть до польских шляхтичей, выпытавших заветные цифры у попавшего в плен высшего офицера армии.
— Здравствуйте, Анатолий Никодимович, — услышал он спокойный голос Морова, и с облегчением выдохнул.
— Иван Владимирович, рад вас слышать, а то мы вас потеряли, — признал Герасимов. — Где вы?
— Замок рода Чолек в Западной Польше, — ответил тот. — И мне нужна команда специалистов, Анатолий Никодимович. Тут очень много того, что не должно попасть в чужие руки. Технологии, наработки по маготехнике, результаты практических опытов…
Почему-то начальник Генерального штаба ощутил, как вдоль позвоночника прошел холодок.
— Вы нашли что-то очень серьезное, — не спросил он, интонация была строго утвердительной.
— Нужно найти этого Чолека, Анатолий Никодимович, — все так же спокойно произнес Моров. — Иначе, боюсь, у Российской Империи будут большие проблемы.



Глава 6

  Замок аристократического рода Чолек, кабинет владетеля. Иван Владимирович Моров         .      
Я сидел в кресле, помешивая серебряной ложечкой кофе. Прислуга из замка все еще продолжала спать, когда я закончил с подвалом. Людей я стащил в одно помещение и закрыл его с помощью чар. Дождутся, когда прибудут специалисты, пройдут допрос, а там пусть государство решает их судьбу.
А вот комната, в которой часть охраны укрылась от массового сна, обнаружилось пустой. Кроме дивана и нескольких мониторов, демонстрирующих внутренние помещения замка, там ничего интересного не было.
В итоге я добрался до кухни, прихватил себе нужное и вот теперь пью кофе в хозяйском кабинете. И, надо признать, если верить брошенным здесь документам, мне действительно попался интересный случай.
Род Чолек тянется аж из тринадцатого века и фактически может считаться одним из старейших, доживших до наших дней. Судя по записям в домашней библиотеке, эксперименты с магией были своеобразным хобби благородной фамилии.
Самого владельца, разумеется, в замке не было. И допрос охраны дал понять, что Ян Чолек появлялся здесь последний раз несколько лет назад. Вместо него всем руководил управляющий, который сейчас дремлет вместе с остальными обитателями замка. Ну и охраной, которая изначально была снаружи, конечно.
Так что я спокойно потягивал бодрящий напиток и листал старые записи. Эксперименты, которые проводились в стенах замка, так или иначе все были связаны с поиском бессмертия. Философские камни, ванны с кровью девственниц, молоком — в ход шло все, на что хватало фантазии у представителей рода Чолек и что удавалось услышать из сказок и фольклора.
Так или иначе, что-то давало дополнительные годы, какие-то методы позволяли замедлить старение, но не восстановить здоровье. Как результат, Ян Чолек пришел к выводу, что сохранять свое тело вечно нельзя, а вот переселиться в свободное — можно. И именно этот эксперимент я и разрушил, не дав процессу дойти до конца.
Разумеется, ставить опыты на себе самом Ян Чолек не желал, это ведь риск. А потому хитрым ритуалом на магии крови, смерти и исцеления сознание одного из дальних родственников было перемещено в особым образом подготовленный камень.
Крупный кристалл алого цвета, в котором должно было содержаться сознание Адама Чолека, я нашел в хранилище, расположенном в покоях владетеля. Узнать, есть ли там кто-то в действительности, я пока не мог, для этого пришлось бы разрабатывать новые печати, но от камня явственно веяло чернейшей магией. Древний фолиант китайского некроманта, который я уничтожил несколько месяцев назад, по сравнению с кристаллом был детской игрушкой. Но хотя бы проклятья камень души, как именовали его Чолеки, не накладывал.
Тело в подвале также принадлежало одному из членов рода. Из бумаг было не понять, сам он умер, или ему помогли освободить вместилище для Адама. Однако родство по крови между двумя участниками ритуала было сочтено положительным фактором.
Теория хотя и зияла дырами ввиду того, что местные чародеи тыкались практически вслепую, однако оставалась рабочей. Нечто подобное я использовал, чтобы из своего мира оказаться на Земле. Но у меня все было отлажено, я четко знал, с чем работаю и чего добиваюсь.
Чолеки действовали методом проб и ошибок. Только из тех бумаг, что я уже прочел, можно было почерпнуть немало полезного для любого правителя. За исключением Виктора Романова, разумеется. Так как все наработки Чолеков я способен исполнить в более совершенном виде, к тому же без человеческих жертвоприношений.
Но если бы меня не появилось в этом мире, эти книги могли бы послужить серьезным толчком к развитию магического искусства. Если бы их, разумеется, удалось заполучить. Но род польских аристократов скрывал свои увлечения и вряд ли планировал ими делиться в дальнейшем.
Листая бумаги, я допил кофе. Отставив чашку на золотое блюдце, я откинулся на спинку кресла и сложил руки на подлокотниках.
Как бы мне не хотелось возиться с настолько темным волшебством, а проверить наличие сознания в камне я обязан. Пока еще не прибыли специалисты Службы Имперской Безопасности, я должен знать, работает ли камень души.
Не сложно представить, какие перспективы может дать такая разработка. И я уверен, что любой монарх с радостью пожертвует собственной родней ради действительно вечной жизни. Кристалл искусственный, родная кровь всегда найдется.
Да, мои чары позволяют серьезно продлить срок существования собственного организма. Однако, если подойти с умом, можно создать вполне реальную филактерию, в которую твое сознание попадает в случае смерти. И тут же запускать внедрение в заранее подготовленные тела.
А уж с современными технологиями заполучить детей из пробирки — плевое дело. О них даже можно особо не заботиться. Создаешь закрытое учреждение, где ими занимаются специально подобранные люди, а в нужный момент жертву кладут на операционный стол, и встает с него уже совсем другой человек.
Ритуал разработан так, чтобы не просто внедрить сознание в чужое тело, как в одежду, но и привести организм в соответствие с эталоном чужака. То есть проблемы наличия других нейронных связей и прочие материальные мелочи все равно решит магия.
Гениально? Гениально.
И невероятно опасно.
Мой пример тому доказательство — я сильнейший чародей Земли, возможно, за всю историю местного человечества. Но если такой беглец по телам объявится, он ведь станет накапливать опыт и знания столетиями. А если их будет много?
Предложи я Венедикту Кирилловичу обменять жизнь одного из его еще не рожденных детей, откажется Солнцев? Хотелось бы верить, что родственник откажется, но… Он застрелил своего внука в постели, чтобы спасти свою семью. А здесь даже никакой эмоциональной привязки ни у кого не будет.
Конечно, у меня была мысль все здесь уничтожить, сохранив тайну. Но это всего лишь один замок древнего рода, насчитывающего больше семисот лет истории. Где гарантия, что не всплывут знания в другом месте?
Тут не сжигать книги надо, а действовать на опережение. Так, чтобы секреты Чолеков не смогли изменить баланс сил в мире. Я меняю здешний уклад, но занимаюсь этим постольку-поскольку, никуда не спеша. А внедрение бессмертных чародеев неминуемо приведет к войне мирового масштаба.
Любая магия оставляет свой след, за все приходится платить. И рано или поздно — может быть, через два, а может быть, и через двадцать таких перерождений — чародей решит, что он равен Богу. А Бог должен быть один, иначе какая же это божественность?
Взяв несколько листов бумаги и ручку, я принялся чертить будущую печать. Задача стояла непростая, ни обнаружение магии, ни обнаружение жизни здесь не помогут. Потому что камень и так фонит магией. Магия смерти, пригодная для допроса мертвых тел, тоже отпадает, ведь фактически Адам не мертв и при этом он не является одушевленным. Так что придется концентрироваться на поиске возможности связаться с находящимся внутри сознанием.
Чолеки проверяли успешность ритуала магией крови, пользуясь тем, что она позволяет обходить многие законы и условности. Но я не был уверен в том, что они интерпретировали получившийся результат верно. Несмотря на глубокие познания в самых разных областях, считать польских экспериментаторов экспертами я не собирался.
Нужно признать, задача меня увлекла настолько, что я и не заметил, как допил приготовленный кофейник. А потом ощутил появление на территории замка новых людей. К счастью, это были свои.
Показавшись в окне, я помахал им рукой и, получив ответный сигнал, наблюдал, как разогнавшийся броневик сминает тяжелые ворота, чтобы проехать внутрь. За ним сразу же последовало еще несколько автомобилей, но я дальше смотреть не стал, а направился в хранилище.
— Ну, давай посмотрим, прав ли был Ян, когда тебя сюда запихивал, — произнес я, прежде чем приступить к воплощению нового заклинания.
Комнату окутало черное пламя. Поглощая свет, оно отрезало меня от реальности, создавая иллюзию, будто кроме меня и лежащего внутри шкатулки алого кристалла не осталось больше ничего.
Подстроившись под магический фон камня души, моя сила вошла внутрь. Он начал пульсировать таким же черным цветом, будто венами, скрытыми внутри. Несколько секунд ничего не происходило, а затем я скорее ощутил, чем услышал голос в своей голове.
— Ты не Чолек. Убирайся.
Магия тут же погасла, вернув миру привычные краски и объемы. А я усмехнулся, разглядывая ничуть не изменившийся кристалл. Никаких прожилок больше не осталось, но теперь я точно знал, что польским экспериментаторам удалось как минимум поместить внутрь искусственного кристалла сознание.
То, что он не опознал во мне родственника, неудивительно. Гораздо интереснее, воспринимает ли он окружающий мир, или для него время остановилось с момента, как сознание переместилось в кристалл?
От раздумий меня отвлек топот тяжелых ботинок — ко мне двигались люди. Я взял шкатулку в руки и, не удостоив оставшееся содержимое хранилища взглядом, направился обратно в кабинет.
— Иван Владимирович, — войдя через несколько секунд после меня, заговорил мужчина в униформе лейтенанта Службы Имперской Безопасности, — у вас все в порядке?
— Можете расслабиться, — кивнул я. — Замок перешел под мой контроль. Охрана и прислуга заперты в помещении. Самостоятельно выбраться они не смогут, так что вам и вашим людям предстоит сперва вывезти материальные ценности.
Он приподнял бровь.
— Ценности, ваше благородие?
— Лейтенант, этот замок принадлежал роду Чолек, а те на протяжении столетий занимались экспериментам с чернейшей магией и создании техномагических устройств. Любая бумажка, даже самая незначительная на первый взгляд, может быть крайне полезна Российской Империи, — пояснил я. — Так что работы вам предстоит немало.
— Понял, Иван Владимирович, — склонил голову он. — Тогда я сейчас распоряжусь.
Он покинул меня, а я откинулся на спинку кресла, глядя на кристалл внутри шкатулки. На то, чтобы применить сотворенное заклинание, у меня ушел объем целого узла. Нельзя забывать, что у меня очень высокий резерв, средний чародей потратил бы половину своего запаса магии.
Так что часто подобными чарами пользоваться не получится, если только не обложиться бассейном кристаллов. Впрочем, я никуда не тороплюсь, так что можно подождать, прежде чем проводить второй сеанс связи. Мне любопытно посмотреть, к чему это приведет.
Но и нельзя забывать, что мы на вражеской территории, а значит, на замок могут напасть в любой момент. Я ни за что не поверю, будто у рода, насчитывающего без малого тысячу лет, нет людей для такой деликатной работы, как уничтожение вторгнувшихся наглецов.
Так что резерв стоило поберечь на случай серьезной опасности.
* * *
  Португалия, гранд-отель «Корона» неподалеку от Лиссабона         .      
Молодой мужчина в махровом халате протянул руку к бокалу с коньяком и сделал маленький глоток. От стоящего перед ним ноутбука исходил единственный поток света в номере отеля. Яркие блики отражались в глазах постояльца, в его темных волосах, не тронутых сединой.
— Дорогой, что случилось? — недовольно спросила молодая женщина, заметив сидящего в кресле мужчину.
Переведя взгляд с экрана ноутбука на юное тело двадцатилетней модели, уже четвертой его супруги, Ян Чолек улыбнулся. Разумеется, девчонка ни черта не понимала в том, чем занимается ее муж. Да и он не ждал от удобной дурочки понимания или заботы. Ему нужна была красивая девушка, он такую и взял. И совершенно не тяготился своим решением.
— Спи, золотце, — ответил он. — А мне нужно еще немного поработать.
Она печально вздохнула, нахмурив лицо так, будто сейчас расплачется. Но тут же отвернулась к супругу спиной и, закутавшись в одеяло, засопела в подушку. А Чолек вернул взгляд на экран ноутбука.
Русские пришли в замок, но это не было страшно. Самого Яна там не было уже несколько лет. Да и проект по переносу сознания он давно завершил в ином месте. Ведь чем ловить неизвестно где людей для ритуалов, в некоторых местах на планете их запросто можно купить.
Магия имеет свою цену, но не делает различия по расе, цвету кожи и полу. А личная военная компания, одна из множества в огромной корпорации Чолеков, позволила обеспечить интересы заказчика. Один король сменил режим другого, а после отпраздновал это, сожрав своего конкурента. Африка — она всегда одинакова.
Бумаги родовые тоже было не жаль, пусть русские их забирают. Все равно ничего прорывного там уже давно нет. Кристалл с Адамом? Да кому нужен этот древний ворчливый старик? Учитывая его отвратительный характер, весь многочисленный род вздохнул спокойнее, когда эта древняя развалина навернулся с лестницы и сломал себе шею.
Но во всем этом было всего одно пятно.
Иван Владимирович Моров.
Ян был уверен, до того момента, как этот русский чародей попал в замок, он понятия не имел о технологиях переноса сознания, а тут почитал древние записи предков Чолека и, потратив пару часов, создал проверочное заклинание, над которым сами польские аристократы бились не один год.
Глупцом Ян не был, а потому был информирован, насколько серьезный к нему заглянул гость. Но что-то делать, как-то нападать на него… Было глупо так подставляться. Тем более когда есть другая ветвь рода, которая уже давно зажилась на свете. Осталось лишь правильно провести интригу, и пусть Моров убивает Густава с его выводком дегенератов.
А Ян попросит у Морова прощения, выдаст любые откупные и сам возглавит корпорацию.
Когда живешь свою третью жизнь, материальное начинаешь ценить куда ниже, чем собственное существование. И все же это не повод отказываться от возможности немножко возвыситься.
Конечно, следует позаботиться о новом теле, но выращивать пустые оболочки, пригодные для будущего захвата, Ян умел. Потому и старость обходила его стороной, и жил он спокойно, не приходилось каждый раз выдумывать себе новую личность и скрывать свое прошлое.
Но спешить с Моровым все равно не стоит. Пусть все идет своим чередом, остальным родственникам еще только предстоит проникнуться всей серьезности угрозы, которую несет Иван Владимирович Моров.
Закрыв ноутбук, Чолек усмехнулся и, допив коньяк, забрался в постель.
Где там эта красотка?
* * *
  Москва, особняк дворянского рода Моровых. Иван Владимирович Моров         .      
Кристалл с сознанием Адама Чолека на ощупь ничем не отличался от пустого искусственного бриллианта такого же размера. И хотя камень души продолжал источать угрожающий фон магии смерти, вложенного в него объема совершенно не терял. Как будто у меня в руке не артефакт, созданный с применением некромантии, а вечный источник силы.
И хотя тянуть из него магию я не пытался, не собираясь разрушать находящегося внутри постояльца, однако впитать свободно испаряющиеся частицы вполне мог. Интересная и крайне любопытная особенность, которую, кстати, ни один документ в замке Чолеков не описывал.
Разумеется, я и не ждал, что мне выдадут инструкцию к столь важному и сложному артефакту. Подобные тайны не хранят на виду.
Поставив кристалл в шкатулку, я закрыл крышку и вернулся к записям. Служба Имперской Безопасности любезно предоставила мне копии, заодно попросив провести анализ документов и составить резюме.
Возможности, которые открывала технология камней душ, были слишком большим искушением, чтобы от нее отмахнулись. И помимо того, чтобы использовать кристалл с сознанием внутри по прямому назначению, можно ведь получить вечного наставника или, допустим, вот такой генератор магии. Да, на моем уровне это уже жалкие капли, но для начинающего чародея — сильное подспорье.
— Ты все не спишь? — спросила Маргарита, обнимая меня сзади и целуя в макушку. — Время уже три часа ночи, Ваня. Пойдем спать?
Я кивнул, убирая папку в ящик стола.
— Пойдем, — согласился я и зевнул.
Все же каким бы ты сильным чародеем ни был, а спать положено всем. А я и так три дня на ногах. Пока замок обследовал, пока государевы люди прибыли, пока мы все упаковали под моим строгим надзором, затем доставляли, готовые к нападению с любой стороны.
В общем, поспать так и не удалось.
— Пока тебя не было, я поговорила с твоей невестой, — озвучила Ларионова, когда мы уже оба оказались в постели.
— Вот как?
— Да, — кивнула та, закинув ногу мне на живот. — Хорошая девушка. Честно говоря, чисто по-человечески мне она нравится больше всех остальных девиц, которые вокруг тебя вьются. С ней тебе будет и о чем поговорить, и помолчать. Не то что эти малолетние пигалицы, у которых еще мозгов толком нет, одни гормоны. Уж поверь мне, я проходила через это в их возрасте. Так что на твоем месте я бы сделала помолвку настоящей.
Я хмыкнул и обнял ее покрепче, прижимая к себе.
— Спасибо за совет, Рит. Но теперь давай спать, мне завтра еще студентам лекции читать.
— Сладких снов, Ваня.



Глава 7

  Первая государственная магическая академия имени его императорского величества Федора         .          Иван Владимирович Моров         .      
— На этом у меня все, господа и дамы, — объявил я, откидываясь на спинку своего стула. — Можете расходиться. К следующему занятию жду от вас детальный разбор схемы изученных сегодня печатей.
Группа зашумела, готовясь покинуть помещение, а я достал бумаги с планом следующего занятия, чтобы освежить в памяти, что мы там проходили. Учитывая мое очередное отсутствие, составленную мной же программу необходимо было нагонять.
— Иван Владимирович, — услышал я негромкое обращение.
Подняв голову, я улыбнулся Герасимовой, стоящей перед моим столом с папкой документов в руках.
— Да, Мирослава Анатольевна?
— Не могли бы вы взглянуть на мою работу? — спросила она и, не дожидаясь реакции, быстро обогнула стол, чтобы положить передо мной несколько исписанных листов.
— Давайте взглянем, — кивнул я, принимая документы.
На бумаге оказался проект зачарования двигателя на магических накопителях.
— Как интересно, — заметил я, поднимая взгляд на улыбающуюся Мирославу Анатольевну.
Герасимова постаралась сменить выражение лица, но ее глаза все равно выдавали эмоции хозяйки. Так что я решил продолжить разговор, чтобы она успела взять себя в руки.
— Решили устроить революцию на автомобильном рынке, Мирослава Анатольевна? — уточнил я. — Я не думал о подобном, не моя епархия, но практически уверен, что нефтяное лобби задушит и вас, и все ваши разработки, чтобы они не попали на стол государя.
Девушка покачала головой, отчего ее белые волосы расплескались по плечам.
— Это только теоретические выкладки, Иван Владимирович, — ответила она, не переставая улыбаться. — Если я нигде не ошиблась, то на то, чтобы построить такой двигатель, потребуется не один месяц работы. А о массовом выпуске речь пойдет хорошо если лет через десять. Вы же понимаете, как сложно вывести на уже устоявшийся рынок новый перспективный товар.
Прорывные проекты загораются на небосклоне Российской Империи тысячами в год. Выживает в лучшем случае один в пять лет. Так что, несмотря на безопасность для пользователей и пользу для экологии, шансов переломить производителей автомобилей у Герасимовой крайне мало.
— В среднем за год продается около полутора миллионов машин, — продолжила Мирослава Анатольевна. — И я не собираюсь заменить их все, Иван Владимирович, возможно, занять чье-то небольшое место. Ну или добавить к уже устоявшимся производителям свою компанию.
Кивнув, я вернулся к документам.
Строго говоря, именно ради вот таких проектов я и старался преподавать студентам так, чтобы распалить в них исследовательский интерес. Ведь что сложного — раз магия может служить источником энергии, почему бы не воткнуть ее туда, где эта энергия требуется? Конечно, атомные электростанции кристаллами накопителей замучаешься заменить, но автопромышленность — другое дело.
Ко всему прочему, это совершенно не означает, что добычу нефти свернут. Наоборот, освобожденные потоки могут устремиться на внешние рынки, что вероятнее всего, либо в химическую промышленность. В любом случае государство найдет, куда приспособить избыток полезных ископаемых, для этого целые институты существуют.
— Так, Мирослава Анатольевна, — заговорил я, перевернув несколько страниц.
Герасимова заметно напряглась, приготовившись к тому, что я нашел какие-то значительные ошибки. Однако я не стал затягивать, чтобы не нервировать студентку.
— Я вижу, что работа проделана большая, и не хочу отнестись к ней легкомысленно, — продолжил речь я. — Предлагаю следующее: я возьму эти документы, изучу их дома и потом, наверное, заеду к вам сегодня вечером, чтобы в деталях обсудить вопрос.
Она засияла от радости, но тут же вернула лицу сосредоточенное выражение.
— Может быть, лучше я к вам приеду, Иван Владимирович? — выдвинула встречное предложение Герасимова. — У отца сегодня важное собрание, дома будет не до разговоров о моих делах.
— А так у вас появится серьезный повод, чтобы сбежать с этого собрания, — усмехнулся я. — Принимается. Но раз мы не будем разговаривать у вас в гостях, предлагаю вновь посетить мой ресторанчик. Думаю, у них найдется пара порций щучьей икры.
Мирослава Анатольевна улыбнулась.
— Благодарю, Иван Владимирович. С радостью принимаю ваше приглашение.
Кивнув ей, я не стал прощаться. Да и Герасимова уже мысленно пребывала не здесь, с одухотворенным лицом девица поспешно покинула кабинет. А я вернулся к плану занятия.
Автомобили на магической тяге, надо же.
Сам бы я вряд ли вообще о подобном задумался. Что уж тут скрывать, меня тоже не миновала инерция мышления. У нас не было подобного средства передвижения, и мне и в голову бы не пришло, что их можно перестроить на накопители. Да и возможности местного их производства я толком оценить смог только совсем недавно.
Впрочем, для того и обучение магии универсальной — чтобы расшевелить мозги подрастающего поколения и выпестовать из них чародеев, которые не ограничены моими границами. В одиночку менять мир долго и муторно, а вот когда у тебя под рукой армия инициативных добровольных помощников — совсем другое дело.
Закончив читать собственный план, я поднял взгляд на дверь кабинета.
— Можно, Иван Владимирович? — спросил студент.
Новая группа уже ждала разрешения входить — до начала занятия оставались минуты.
— Заходите, Петр Ильич.
* * *
  Московский особняк дворянского рода Макаровых         .      
Сидящая в позе лотоса Снежана Александровна приоткрыла глаза. Как и всегда, наставник вошел неслышно, однако в полной тишине и совершенной изоляции тренировочного зала его гудящий резерв жужжал не хуже назойливой мухи.
— Добрый вечер, Федор Николаевич, — первой поздоровалась девушка.
— Вечер добрый, Снежана Александровна, — отозвался тот, проходя к ней.
На полу были расстелены удобные спортивные маты. Опустившись напротив своей ученицы, наставник жестом велел ей продолжать тренировку, а сам настроился на ее потоках магии.
Какой-то особой техники обучения он не придерживался, да и не требовалось этого Макаровым. Федора Николаевича наняли как опытного бойца, который мог бы натаскать дочь благородной фамилии на самозащиту и обучить самым ходовым заклинаниям. Родовые чары на сторону не передавали, и этим занимался уже глава рода самостоятельно, но всему остальному учили инструкторы.
— Не спешите, — негромко произнес наставник. — Я отсюда слышу, как гудят ваши напряженные узлы. Спокойнее, Снежана Александровна, спокойнее. Вам ведь ничего не угрожает.
Она никак не показала, что услышала, но все же взяла бег частиц магии в своем резерве под более плотный контроль. Научить девушку, заниматься которой было уже поздновато, циркуляции магии было делом не сложным, но… Долгим.
Для той, кто привык воспринимать свой дар инертным, было крайне сложно перестроиться. Но все же шаг за шагом, месяц за месяцем, Снежана Александровна делала определенные успехи. Она не показывала гениальных прорывов и брала скорее упорством, чем талантом. Но все же добивалась прогресса.
— Вот так, — кивнул Федор Николаевич. — А теперь отделите одну частицу, Снежана Александровна. При этом не забывайте о контроле движения остального потока.
Процесс заметно усложнился, в резерве Макаровой добавилось волнения, как в море перед штормом. Но ей удалось удержать внимание уже через пару секунд. Наставник подметил, что с этой задачей ученица справляется все лучше — сказывалась долгая практика.
Как и у всякого одаренного, который помимо собственного развития много времени уделяет службе, результат развития резерва был, конечно, невысоким. Но тут, как и всегда в жизни, действует правило приложенных усилий. Если в сутках всего двадцать четыре часа, ты не можешь тратить двадцать пять. Соответственно, и на то, чтобы полноценно уделять время тренировкам магического резерва, где-то приходится отрывать дополнительные часы.
— Хорошо, добавьте к первой частице вторую и запустите их параллельным курсом, — дал новую команду Федор Николаевич. — Про остальной поток не забывайте, он должен циркулировать постоянно.
Техника расширения резерва за счет подобных медитаций никогда не давала особо поражающего эффекта, однако позволяла в конце концов настроиться не только на постоянное расширение резерва, но и круглосуточно поглощать свободные частицы из воздуха.
Наставник не обладал магическим взором, зато имел сильное чувство магии. Врожденный талант, позволяющий чутьем определять силу вокруг себя. А потому он прекрасно представлял, что именно делает Снежана Александровна.
Самой ей тоже не хватало банальной практики, чтобы получить магический взор. Впрочем, для этого был нужен другой наставник, так как Федор Николаевич не смог бы помочь своей ученице. Потому как и ему требовалось выполнять свои обязанности, а уже в свободное от службы время заниматься остальными делами.
— Ускорьте основной поток и замедлите отдельные частицы, — через четверть часа велел наставник. — Вот так, Снежана Александровна. Продолжайте наращивать скорость.
Лицо Макаровой чуть исказилось от усилий, на лбу пролегла сосредоточенная морщинка. Девушка даже покачиваться начала в такт движению магии в собственном резерве, но Федор Николаевич не прервал ее. Многим на первоначальных этапах бывает сложно контролировать потоки. С опытом необходимость в подобных лишних телодвижениях отпадет сама собой.
— Удерживайте этот темп, Снежана Александровна, — прозвучал голос наставника. — Теперь влейте в поток отделенные частицы. Открывайте глаза.
Макарова подняла веки, и Федор Николаевич поднялся на ноги легким плавным движением.
— Пока вы удерживаете скорость потока, пора приступить к тренировке концентрации, — объявил он, вытягивая руку в сторону стойки с тренировочным оружием.
Деревянный полутораметровый шест прыгнул ему в ладонь, и наставник бросился в атаку, не дожидаясь, когда ученица хотя бы встанет. Снежана Александровна сделала кувырок назад, уходя от первого удара сверху вниз, и, уже встав на ноги, подняла руки.
Воздух загудел от взмахов шестом, но Макарова уклонялась от стремительных атак, не спеша контратаковать. Взгляд невесты Морова был направлен в себя в большей степени, чем на то, что происходит снаружи. Все внимание девушки было сосредоточено на том, чтобы поддерживать поток магии в собственном резерве.
— Х-ха! — с громким криком бросился вперед наставник.
Отодвинув голову на миллиметр, чтобы избежать прямого тычка в челюсть, Макарова перехватила конец шеста ладонями и, резко толкнув его обратно, сама отскочила к стене.
Короткий свист предупредил ее об опасности, и Снежана Александровна отбила очередной выпад по ногам. А затем, уйдя кувырком в сторону, Макарова выставила ладони навстречу чужому оружию.
Сила словно бы сама рвалась наружу, предлагая хозяйке воспользоваться собой, перехватить оружие и сломать его в щепки. Но Макарова продолжала уклоняться и изредка отводить шест от себя, не поддаваясь на эмоциональные порывы.
Так продолжалось не менее двадцати минут, и к концу этого времени надетые на тренировку вещи ученицы можно было выжимать. Наставник же лишь слегка разогрелся и, отбросив шест в Снежану Александровну на манер копья, кинулся ей в ноги.
Оперевшись на его плечо стопой, девушка перемахнула через мужчину и, развернувшись в воздухе, приземлилась на полусогнутые ноги. Федор Николаевич усмехнулся и, выпрямившись, вновь бросился на нее, нанося резкие, едва уловимые глазом удары руками.
На этот раз она не стала уклоняться, а перешла к блокированию ударов. От каждого взмаха наставника воздух гудел ничуть не меньше, чем от шеста. Однако Макарова, погрузившись в состояние транса, не замечала этого, продолжая отбиваться от атак. Недоступная простому человеку скорость реакции и мышления оказалась таковой, что в какой-то момент Снежана Александровна даже убрала одну руку за спину, продолжая при этом гонять магию в резерве.
Изнутри тела девушка чувствовала настоящий пожар. Окружающий воздух будто бы стал холоднее, от Макаровой пошел легкий пар. Но она не снижала скорости и не отпускала собственную силу, заставляя все больше наращивать циркуляцию.
Собранная девушкой мощь прорвалась к коже, и раньше, чем наставник успел разорвать дистанцию, Снежана Александровна покрылась тонкой пленкой пламени. Изо рта вырвался болезненный крик, но она сдержала рвущуюся наружу магию. А Федор Николаевич, поспешивший отскочить на безопасное расстояние, замер, наблюдая за происходящим с ученицей.
А сама Макарова ощутила, как вся накопленная и доведенная до огромной скорости мощь прожигает новый узел в резерве. Качественный рост происходил столь стремительно, принося с собой чудовищную боль, от которой невозможно было избавиться. Снежана Александровна пылала изнутри, продолжая пытаться удержать собственный дар в узде, однако магия утекала сквозь пальцы.
Сколько это длилось, она бы не смогла сказать при всем желании, просто в какой-то момент боль ушла, оставив после себя сосущую пустоту в резерве. Голод, жажду, с которой было просто невозможно дышать и жить.
А затем магия из окружающего мира хлынула в резерв, заполняя его и успокаивая. Снежана Александровна покачнулась, с трудом удерживая равновесие. Федор Николаевич улыбнулся и подошел к своей ученице.
— Поздравляю с открытием нового узла, Снежана Александровна, — произнес он. — И, похоже, можно уже больше не тренировать циркуляцию?
И действительно, сила крутилась внутри резерва самостоятельно, уже не требуя ни капли внимания Макаровой. На лице девушки появилась легкая улыбка.
— Спасибо, наставник, — произнесла она сухими губами. — Но мне нужно отдохнуть.
— Конечно, — кивнул тот. — Следующие несколько дней постарайтесь не прибегать к чарам. Резерв увеличился, но вашему телу нужно к этому привыкнуть. Я сообщу вашему отцу о вашем успехе, а вы приводите себя в порядок и отдыхайте.
Снежана Александровна склонила голову, отчего влажные волосы повисли на плечах.
Девушка была горда собой, и у нее была для этого причина. Прекрасно зная, что никакого таланта у нее нет, да и времени не так много на собственное развитие, Снежана Александровна понимала, что даже на фоне тех же студенток Ивана Владимировича окажется на последнем месте.
Зато ей никто не преподносил все на блюдечке с голубой каемочкой. У нее не было выдающихся учителей, накопителей, из которых можно бесконечно тянуть магию, артефактов, позволяющих усиливать собственный дар. Даже времени, чтобы без передышки тренироваться — и того не имелось.
А потому каждая победа была так сладка.
Ведь всех своих успехов Снежана Александровна добилась сама.
Приняв душ и переодевшись, Макарова легла на диванчик в своих покоях и, взяв в руки телефон, проверила сообщения. Служба в Генеральном штабе хоть и была выше, чем прежняя, однако времени съедала в разы больше. Хотя, конечно, на деле была куда безопаснее и не подразумевала командировок на передовую, что уже для многих стало бы ключевым.
Однако Снежана Александровна все равно скучала по прошлой жизни, когда приходилось действовать на острие бритвы. Играть важную роль в сопровождении отрядов Российской Империи, позволяя бойцам держать связь, а порой и спасая их из опасных участков, вовремя замечая подкравшегося врага.
Вот и сейчас, прочитав распоряжение Герасимова, Снежана Александрова прикусила губу.
 «На государственном приеме по случаю подписания договора с польской аристократией обязаны быть… Макарова С. А.… Форма одежды — парадная, явка обязательна. На вас, дорогие наши офицеры, ложится ответственная задача представлять Генеральный штаб и армию Российской Империи. Благодарю за службу и вашу самоотверженность»        .      
Прием. Прием, черт возьми!
Могла ли представить Снежана Александровна, что будет обязана посещать приемы в служебное время, еще год назад, сидя под обстрелом турецкого флота в безвестной степи Крымского полуострова?
— Впрочем, мероприятие официальное, — вслух произнесла девушка. — Наверное, и он там будет. Нужно уточнить, во что Иван Владимирович оденется, чтобы соответствовать.
И, не откладывая в долгий ящик, Макарова позвонила.
— Добрый день, Снежка, — услышала она все тот же заставляющий мурашек спускаться от затылка к пояснице голос. — Что-то случилось?
— Здравствуй, Ваня. Я обязана быть на приеме с польской аристократией, — сразу же перешла к главной теме та. — И хотела уточнить…
— Я тоже буду там, — подтвердил он. — Оказывается, если ставишь шляхтичей в коленно-локтевую позу, ты обязан присутствовать на официальном признании их положения. Мой наряд тебе сейчас перешлю. Если возникнут какие-то проблемы — не стесняйся, говори, я найду способ решить любое затруднение.
— Спасибо, — хмыкнула она. — Тогда до встречи на приеме?
— А за тобой не нужно будет заехать? — задал встречный вопрос Моров.
— Мы поедем из Генерального штаба, — пояснила Макарова.
— Хорошо, тогда встретимся в Кремле.
На секунду ей захотелось похвастаться своим достижением. Все же не каждый день открывают новые узлы… Но потом она решила повременить. Пусть будет сюрпризом на приеме.
Да и помолвка фиктивная, какое Ивану дело до того, насколько сильным магом она будет, если все равно выйдет за другого?
— Увидимся, — согласилась она, прежде чем положить трубку.



Глава 8

  Особняк дворянского рода Моровых. Иван Владимирович Моров         .      
Маргарита поправила воротник моей рубашки и окинула мой наряд критическим взглядом. Ее внимательный прищур заставил меня улыбнуться.
— Сойдет, — вынесла вердикт Ларионова, разгладив невидимые складки на плечах пиджака. — Не забудь, что на этом приеме твоя невеста — официальное лицо.
Я посмеялся в ответ.
Меня совершенно не тяготила забота со стороны Маргариты, было даже приятно ощущать, как она переживает и в очередной раз следит, чтобы все было на высшем уровне. Чего у Ларионовой не отнять, так это опыта подобных мероприятий и понимания, что и как на них происходит.
Да, Маргарита не бывала на светских приемах, однако на самом-то деле не так уж они и отличаются от корпоративных встреч простолюдинов. Тем более что последние изо всех сил тянутся соответствовать благородным. Стремятся, чтобы у них было не хуже, чем у дворян.
— Все будет в порядке, — заверил я, взяв любовницу за запястья. — Это не первый наш выход в свет.
— Такого уровня? — уточнила Ларионова, глядя на меня с сомнением. — Первый, практически встреча международного уровня.
— Поляки такие же подданные, как и любые другие, — пожал плечами я.
А говоря откровенно, даже договор сегодня подписывался не с предводителями заговорщиков, а с нейтралами. Уйдя в сторону от конфликта, Радзивиллы потащили за собой остальных, и так сложилось, что сегодня в Кремле соберется весь цвет польской аристократии.
И в то же самое время русская армия совместно со спецподразделениями Службы Имперской Безопасности и полиции будут штурмовать мелкие семьи, замаранные в восстании. И пока в Москве будет идти прием с балом, в Польше прольются реки крови. При этом официально все будет подано так, что это Радзивиллы сотоварищи попросили у государя помощи в уничтожении бунтовщиков.
Политика.
— Хорошо бы, чтобы они об этом не забывали, — ответила мне Ларионова, отходя на шаг. — А то слишком много послаблений для предпринимателей им отвесили, так всю конкуренцию задушат.
Я кивнул, не став спорить.
О том, что предприятиям, открытым на территории великого княжества Польского, дается не только освобождение от налогов на первые пять лет, но и много дополнительных преимуществ, я прекрасно знал. Сложно не слышать об этом, когда делишь постель с женщиной, для которой знать эти новости жизненно необходимо.
Маргарита даже пару заводов выкупила, бывшие хозяева спешили уехать на «благословенный запад», так что цену назначили не слишком высокую. С моей протекцией Ларионова опередила остальных конкурентов, и теперь ей предстояло бороться с местными производителями.
— Все будет хорошо, — заверил я, прихватив со стола черную бархатную шкатулку. — Мне пора.
— Будь хорошим мальчиком, — напутствовала меня с улыбкой Маргарита. — И не компрометируй невесту. А то ты любишь наговорить и наделать такого, что женщины вокруг тебя так и вьются.
— Брось, я всего лишь проявляю капельку доброты, — улыбнулся в ответ я.
— Угу, — кивнула она.
Кому-то другому бы в голову не пришло, что можно так разговаривать со мной. Но Маргарита уже была рядом достаточно, чтобы наши отношения перешли к более близким, чем постель. Никакой любви, конечно, между нами не было, но дружба зародилась.
И это было чертовски приятно — иметь кого-то, кого действительно можно считать своим другом. Благородное общество мне такой возможности, к сожалению, не предоставит.
Спустившись по лестнице, я убрал шкатулку во внутренний карман пиджака и кивнул управляющему, дожидающемуся меня с плащом в руках. Время уже как раз подошло к отъезду, так что я нырнул в салон «Коршуна», и Сергей закрыл за мной дверцу.
— Едем, ваше благородие? — уточнил водитель, заняв свое кресло.
— Трогай, — кивнул я, доставая телефон.
Автомобиль выкатился за пределы территории особняка и, набрав скорость, понесся по улицам Москвы. Лето подбиралось все ближе, вскоре начнутся первые каникулы в академии, студенты разъедутся по своим домам или на службу. Но случится это только после того, как они сдадут экзамены за полгода обучения.
Время пролетело незаметно. Кажется, еще вчера я впервые поприветствовал учащихся, а сегодня уже проверяю подготовленные администрацией билеты. Хвала всем высшим силам, хотя бы здесь я мог положиться на других.
Остальные преподаватели, также загруженные делами, смогли вздохнуть чуточку свободнее. Количество документации, которую на нас сбросили из государевой канцелярии, заставляло чувствовать себя крайне неуютно не только преподавательский состав, но и администрацию.
К счастью, это временное явление. Как только первая государственная академия имени его императорского величества Федора получит подтверждение, что можно открывать филиалы, нагрузка серьезно снизится.
Если, разумеется, бюрократы не придумают, как испортить нам жизнь вновь.
Телефон завибрировал в моей руке, поверху экрана возникло уведомление о новом сообщении. Отдельное приложение, разработанное специально для сотрудников академии, открылось, как всегда, с легкой пробуксовкой.
        '         Уважаемые коллеги! 
 По решению специальной комиссии государственной канцелярии, заверенному его императорским величеством Виктором, по итогу экзаменационных мероприятий будет собрана группа лучших студентов в количестве пятнадцати человек. 
 Эта группа помимо увеличенной стипендии получит дополнительное вознаграждение в размере трехсот тысяч рублей разовой помощи, а также сертификат на приобретение жилья, который можно будет реализовать в любом населенном пункте Российской Империи. 
 Те преподаватели, чьи студенты попадут в группу лучших, также будут отмечены грамотой с занесением в личное дело. Помимо документа предусмотрена и денежная награда — пятьсот тысяч рублей разово и прибавка к жалованью в размере десяти тысяч рублей. 
 Желаем всем нашим преподавателям успеха. 
 Администрация первой государственной магической академии имени Е. И. В. Федора        '.      
Что можно сказать по этому поводу?
Во-первых, соревнование касалось только кураторов групп. У меня своей не было, так что можно было игнорировать награду. Да и не с моим доходом радоваться таким призам. Однако для того же Орехова, нашего тренера по физической подготовке, сто двадцать тысяч в год, да полмиллиона разово — серьезная возможность поправить материальное положение.
Во-вторых, сертификат на приобретение жилья, скорее всего, вскоре окажется работающим только на территории великого княжества Польского. За редким исключением канцелярия станет разрешать воспользоваться им где-нибудь в Сибири или на Дальнем Востоке.
Все это нисколько не удивительно — земли надо осваивать, множество программ по переселению людей из центральной части Российской Империи уже работают. Снабдить периферию обученными специалистами выгодно. А разбавить польское население после принудительного выселения нескольких сотен тысяч неблагонадежных поляков — просто необходимо. Сейчас на нас обкатают систему, а после начнут выдавать эти сертификаты и в других учреждениях.
Если взять стандартную ставку чародея в той же полиции, например, выйдет около ста восьмидесяти тысяч рублей в год. Если такой студент переедет куда-нибудь на Алтай, государство выдаст ему коэффициент, увеличивающий жалованье вдвое. А сертификат позволит не занимать казенное жилье, а сразу заселиться в приличную квартиру.
Само собой, благородных студентов все это никак не касается. Стоит вспомнить Мирославу Анатольевну, как цифры начинают казаться смехотворными. Но благородных всего чуть больше миллиона человек, остальные сотни обходятся куда как более низкими доходами.
Собственно, по поводу дворян академия вовсе не волнуется. Они и учатся платно, составляя внушительную часть бюджета, и государственного распределения проходить не будут. Отучится такой студент, получит диплом и какие-то знания — и хорошо, хватит с него. А вот о простолюдинах Российская Империя заботится. Потому что, несмотря на то, что Романовы мечтали избавиться от дворян, и у них не получилось, становый хребет государства — это именно неблагородные.
— Подъезжаем, Иван Владимирович, — предупредил Сергей, когда «Коршун» выкатился на финишную прямую.
Убрав телефон в карман брюк, я дождался, когда автомобиль вкатится на территорию Кремля. Сегодня здесь было оживленно, встречали гостей не только гвардейцы, но и слуги Романовых.
Когда я выбрался наружу, меня с поклоном повели в нужный зал. По пути я кивал знакомым благородным, а уже оказавшись внутри отведенного для приема помещения, отправился бродить между группами дворян.
Делегации от Генерального штаба пока что видно не было, так что я спокойно совершил круг по всему залу, здороваясь и перебрасываясь ничего не значащими фразами с благородными людьми. А закончив таким образом показывать свою незримую поддержку ближнему кругу, отодвинулся в угол зала, где меня перехватил официант с подносом в руках.
— Напиток, ваше благородие?
— С удовольствием, — кивнул я, забирая один из бокалов с игристым вином.
Слуга двинулся дальше, его коллеги распространились по всему помещению с такой скоростью, будто размножались клонированием. Все как на подбор — высокие, широкие в плечах. На лицах положенная вежливая улыбка, так посмотришь, и не сразу задумаешься, что под униформой скрыто оружие.
Гвардейцы, которым выпало изображать сегодня прислугу в зале, внимания к себе не привлекали — кто вообще из дворян смотрит, что там за человек подает напитки? Конечно, кто-то замечал, что не простых официантов Романовы напустили, но это не вызывало возмущения.
В конце концов, с Польшей все еще идет война, как ее ни называй красивыми словами. Шляхта спит и видит, как вернет себе суверенитет, а сегодня государь и вовсе допустит до своего монаршего тела руководителей этой тревожной народности. Так что повышенные меры безопасности, тем более такие, которые не бросаются в глаза и ничем не мешают, находили понимание.
Наконец, в распахнутые двери дружной гурьбой вошли Анатолий Никодимович Герасимов со свитой. Начальника Генерального штаба сопровождал целый женский полк, ни одного мужчины он с собой на эту историческую встречу не взял — и это тоже было понятно.
Одетые в парадную форму, женщины следовали за своим начальником, едва не чеканя шаг. Оттого их появление произвело настоящий фурор на уже собравшихся гостей — на лицах мужчин, разглядывающих пополнение, появились улыбки. Ведь всегда приятно посмотреть на красивых дам в форме.
Я выцепил взглядом свою невесту и улыбнулся ей.
Снежана Александровна в кителе и длинной юбке чуть ниже колен нашла меня глазами, и ее губы дрогнули в ответ. Как для сотрудника Генерального штаба у Макаровой явно не хватало штабных наград, зато от остальных коллег ее отличали боевые. Понятно, что рядом с Герасимовым она смотрелась не так эффектно, ну так и он давно уж не капитан.
Стоило начальнику махнуть рукой, как его сопровождение рассыпалось по залу. И то верно — эффектно появившись, Герасимов больше в поддержке не нуждался. А у дам появилась возможность пообщаться с благородным обществом.
— Рад вас видеть, Снежана Александровна, — произнес я, сам двинувшись навстречу своей невесте. — Позвольте заметить, парадная форма вам очень идет. Вы просто неотразимы.
Она искренне улыбнулась, чуть наклонив голову.
— Благодарю, Иван Владимирович, — ответила Макарова.
— Вижу, вы открыли новый узел, — продолжил я, знаком подзывая ближайшего официанта. — Позвольте поздравить вас с этим прекрасным событием!
Забрав с подноса пару новых бокалов, я вручил один из них девушке и, дождавшись, когда гвардеец в форме официанта отойдет, объявил:
— За вас и ваши успехи, Снежана Александровна!
— Благодарю, — скромно потупив взгляд, капитан тут же сделала глоток и убрала любой намек на кокетство. — Это было нелегко, но я справилась. И надеюсь, в скором времени у меня получится открыть и следующие.
Я кивнул, запуская руку во внутренний карман.
— Признаюсь честно, я не знал, что так получится, — заговорил я, вынимая шкатулку. — Но раз уж у нас есть повод, то почему бы не совместить два приятных события. Пожалуйста, Снежана Александрова, примите этот скромный дар в качестве напоминания о сегодняшней нашей встрече.
Она приподняла бровь, принимая шкатулку. Я видел, как за нами наблюдают со стороны несколько благородных, но не стал отвлекаться. Женщинам было крайне интересно, что же находится внутри. Все-таки я был единственным, кто решился что-то подарить на этом приеме своей паре, обычно такого не происходило в столь официальной обстановке.
— Право, не стоило, Иван Владимирович, — улыбаясь, произнесла Макарова, вынимая кольцо из белого золота, вся внешняя поверхность которого была усыпана бриллиантами.
— Нормального кольца у меня в нужный момент не оказалось, — ответил я, покаянно склонив голову. — Так что я решил, что парочка дополнительных украшений точно лишними не будут.
Упоминать о том, что, помимо прочего, под каждым камнем расположено свое защитное зачарование, я не стал. Все-таки вокруг слишком много лишних ушей, чтобы рассказывать всем желающим, на что способен очередной мой подарок.
Губы Снежаны Александровны растянулись в более открытой улыбке, словно она придумала замечательную шутку, и девушка протянула мне руку, держа пальцы расслабленными. Я вытащил украшение из шкатулки и, надев к первому обручальному кольцу второе, аккуратно и бережно поцеловал руку Макаровой.
Отпустив ее, я предложил свой локоть, и капитан оперлась на него.
— Мне кажется, я физически чувствую, как дамы зеленеют от зависти, — шепотом призналась мне невеста.
— Привыкай, Снежка, такова судьба будущей супруги того самого Морова, — так же негромко ответил я, шагая вместе с девушкой по залу. — А если серьезно: я ведь могу и помочь с открытием узлов.
Макарова покачала головой.
— Мне нужно подумать, Ваня, это слишком… личное, — договорила она, подобрав слово. — Но за предложение я тебе искренне благодарна.
В этот момент раскрылись другие двери в зал, и все гости государя повернулись в их сторону. Делегация благородного польского сословия оказалась едва ли не такой же по своему количеству. Человек тридцать с гербами на костюмах в сопровождении своих дам.
Я не стал подходить слишком близко, кто их знает, как бы аристократы покоренного народа отреагировали на мое присутствие. Одно дело знать, что Моров где-то в зале, и другое — видеть его наглую самодовольную рожу перед собой. Впереди у нас много лет жизни в единой Российской Империи, успеют еще на меня насмотреться.
— Император Всероссийский! — объявил хорошо поставленным голосом слуга, и распахнулись третьи, самые маленькие двери.
Виктор Романов шагал к трону уверенной походкой хозяина. Он не смотрел по сторонам, но при этом создавалось четкое ощущение, что его императорское величество все прекрасно подмечает.
За монархом шагала императрица, чей округлившийся живот подчеркивал фасон торжественного платья. Рядом с матерью, гордо неся высокую прическу темных волос с парой седых прядей, двигалась Варвара Викторовна.
Вместо того чтобы залечить волосы сразу, наследница престола решила делать это постепенно. Так, чтобы напоминание о ее подвиге было зримо еще какое-то время. Но, разумеется, ходить совершенно седой, будучи в ее возрасте, ее императорское высочество не собиралась.
Государь опустился на свой трон и величественно оглядел зал, пока его супруга и дочь садились на стулья поменьше. Гости, что с нашей стороны, что явившиеся с польской земли, дружно поклонились монарху.
— Итак, начнем, — заговорил император, сделав знак приблизиться.
Вперед от делегации польской аристократии выдвинулся худой старик. Силой он был не обделен, но все же впечатление производил скорее опытного царедворца, чем бойца. Его резерв на шесть узлов носил в себе следы исключительно мирных заклинаний.
— Я Казимир Радзивилл, — заговорил он, склонив голову, — великий князь Литовский, признаю вашу власть, ваше императорское величество, и прошу вас о включении исконных земель великого княжества Литовского в состав Российской Империи. Прошу взять нас под свою руку и править нами, как того велит закон Российской Империи.
Государь замедленно кивнул.
— Я принимаю великое княжество Литовское под свою руку, — объявил он.
Старик выпрямился.
— А чтобы древний род Радзивиллов не волновался о своем будущем, я назначаю тебя, Казимир, наместником императора в великом княжестве Литовском, — договорил Виктор Романов. — Первое время могут возникнуть затруднения. Все-таки законы были разные, правила иные. Поэтому я оставлю один корпус армии на территории великого княжества Литовского, дабы ты мог обратиться к ним за помощью, и навести порядок. Поддерживай порядок, чти законы Российской Империи, и твой род не угаснет.
— Благодарю, ваше императорское величество.
Жестом отослав старика, государь вновь повернулся к делегации.
— Следующий, — объявил он.
Вперед вышел мужчина лет сорока пяти и, склонившись перед монархом, заговорил:
— Я Влодзимеж Вишневецкий, великий князь Польский, признаю вашу власть, ваше императорское величество, и прошу вас о включении исконных земель великого княжества Польского в состав Российской Империи. Прошу взять нас под свою руку и править нами, как того велит закон Российской Империи.
— Я принимаю великое княжество Польское под свою руку, — вновь объявил Виктор Романов. — И также, для усиления нового наместника, которым с этого момента будешь являться ты, Влодзимеж, оставляю в великом княжестве Польском корпус армии. Наведи порядок на выделенной тебе земле, чти законы Российской Империи, и твой род не угаснет.
Так, всего парой фраз закончился суверенитет королевства Польского. Его разделили между собой две древних фамилии. Сцена хоть и была будничная, но признание власти императора российского над собой со стороны двух самых влиятельных родов бывшей Польши, Радзивилл и Вишневецкий похоронили все надежды мятежников на свободу.
А помимо прочего, теперь и новоявленные наместники будут обязаны бороться с восстанием, и подчиненные им семьи тоже обязаны приложить руку. Так что вопрос с мятежом можно считать закрытым.
* * *
— Подбросишь меня домой? — с улыбкой уточнила Снежка, прижавшись ко мне, насколько позволяли приличия.
Мы уже шагали по улице, оставив позади зал, в котором проходило мероприятие. Оставаться до самого конца ни у меня, ни у невесты желания не возникло, так что, отбыв положенное время, мы оба решили покинуть Кремль.
— Разумеется, — кивнул я. — Едем.
Мы сели в мой автомобиль, и я кивнул Сергею.
— В особняк Макаровых.
— Будет исполнено, ваше благородие, — отозвался водитель.
Стоило «Коршуну» тронуться, я поднял стекло. Моя невеста тут же наклонилась ближе, устроив голову на моем плече. При этом Снежка взяла меня за руку и прикрыла глаза. На губах Макаровой появилась довольная улыбка.
Вечер выдался не таким насыщенным, как я ожидал. Польские аристократы, мгновенно разделившиеся на две неравные группы, смешивались с русскими дворянами и пытались наладить мосты.
Понятно, что это было только первое мероприятие, и со временем благородные рода, так или иначе, выстроят новую иерархию. Но даже так нужно признать, что все прошло мирно и спокойно.
Снежка дремала у меня на плече, машина двигалась по столице. Уже начались сумерки, когда «Коршун» сделал последний поворот, и впереди уже показался особняк Макаровых.
Моя невеста приподняла голову.
— С тобой так хорошо, Ваня. Может быть, останешься на чай? — предложила она, после чего решила уточнить: — Просто чай.
— Пожалуй, не сегодня, Снежка, — улыбнулся я в ответ. — Завтра у меня важный зачет, нужно успеть хорошенько отдохнуть.
Она вздохнула, но ничего не сказала. Мы прекрасно понимали, что свободного времени в расписании у каждого не так уж и много. Так что и обижаться на мой отказ было глупо.
«Коршун» остановился во дворе, я открыл невесте дверь и помог выйти из машины. Снежка поцеловала меня в щеку на прощание и упорхнула к себе домой. Я же забрался обратно в салон и, отдав приказ ехать в особняк, откинулся на спинку сидения.
Уже сидя у себя в кабинете, после полуночи я получил сообщение от Макаровой в виде фотографии. Это было необычно, никогда прежде невеста мне не отправляла ничего в такое позднее время.
Открыв уведомление, я хмыкнул.
Снежана Александровна явно лежала на бетонном полу без сознания в каком-то ярко освещенном помещении. Ее раздетое догола тело перетянули веревки, на руках и ногах закреплены браслеты, под опущенным подбородком угадывался ошейник. Но явных следов насилия на девушке не было.
Стоило мне открыть сообщение, как ниже неизвестный набрал текст:
 «Ты выкрал у нас наше. Мы забрали твое. Она будет у нас, чтобы гарантировать твое послушание. Жди дальнейших указаний и не вздумай нас искать. Иначе мы пришлем тебе ее голову. Как ты любишь — в меду»        .      



Глава 9

Прочитав сообщение, я спокойно положил телефон на столешницу и отправился к сейфу. Открыв дверцу, достал шкатулку и вынул оттуда платок с каплей крови Снежаны Александровны.
Не так уж сложно добыть немного, когда ты постоянно прикасаешься к своей невесте. Рядом с ее шкатулкой лежали платки других важных для меня персон. Все же нельзя вечно полагаться на благородство противника.
Я давал людям шанс, но они не оправдали доверия. Раз за разом заставляя меня идти и отрубать головы виновникам. О каком покое может идти речь, когда раз в несколько месяцев кто-то да покушается на моих друзей и близких?
Пришло время отложить христианское смирение и показать миру Верховного мага. А чтобы никто не упустил ничего, нужно сделать пару звонков.
Бросив платок с кровью Макаровой на стол, я достал из ящика запасной телефон. Основные мои номера, как и большинства дворян, есть в общей книге. И судя по тому, что кто угодно умудряется то вторгнуться в архивы Службы Имперской Безопасности, то подделать номера, за моим официальным телефоном тоже могут следить.
А во втором аппарате стояла карточка, оформленная на Иванова Ивана Ивановича — несуществующую личность, по бумагам обитающую где-то на Урале.
Набрав нужный номер, я дождался, когда собеседник возьмет трубку.
— Кто это?
— Здравствуйте, Венедикт Кириллович, — обратился я. — Сейчас я буду транслировать массовую казнь и хочу, чтобы Солнцевы показали ее по всему земному шару. Это возможно?
Нужно отдать должное, старик включился моментально.
— Возможно, Иван Владимирович, — ответил собеседник, судя по звуку, сев на постели. — Дайте мне минуту, я отдам приказ, вам выделят канал.
— Благодарю, Венедикт Кириллович. Трансляция будет идти с моего основного номера, — предупредил я, прежде чем положить трубку.
Над платком с кровью моей невесты полыхнула печать, транслируя мне в мозг местонахождение Снежаны Александровны, и я усмехнулся.
Вывезти из Москвы ее еще не успели, зато доставили в знакомый комплекс, на котором мы не так давно с Варварой Константиновной осматривали место жертвоприношения кровавого культа. Видимо, нужно снести комплекс к чертям, чтобы там перестала ошиваться всякая шваль.
На мой основной телефон пришло сообщение от главы рода Солнцевых, что трансляцию можно начинать. Я снял рубашку и, бросив ее на стул, добрался до шкафа.
Для проведения тестов зачарованного боевого доспеха была предназначена особая форма. В том числе и бронежилет с креплением камеры на груди, которым я и собирался воспользоваться.
Надев бронежилет, я воткнул телефон так, чтобы объектив смотрел вперед, и включил видеопоток. Не забывая о том, что Макарова на фотографии обнажена, прикрепил на спине свернутый плащ. Значок подключения к облаку Солнцевых загорелся на дисплее телефона, и я открыл окно своего кабинета.
— Добро пожаловать, дамы и господа, — заговорил я, глядя на плывущую по небосводу луну, — говорит и показывает Иван Владимирович Моров. И сегодня мы с вами поиграем в новый раунд увлекательной игры…
Оттолкнувшись ногой от подоконника, я взмыл в воздух и, резко набрав скорость, вынырнул уже в тучах над старым комплексом. Не знаю, что поняли или заметили зрители, однако я уже спускался на крышу здания, заодно просканировав его обнаружением жизни и магии.
На этот раз против меня играло тринадцать чародеев. Однако при этом третий узел был у них всех, зато парочка определялась обладателями каких-то техномагических изделий. Ну и, разумеется, резерв Снежаны Александровны я определил.
Выйдя к краю кровли, я наклонился так, чтобы в камеру попал маг, стоящий у главного входа. Он прикрывал зажженную сигарету рукой, чтобы ее не было видно, и никто со стороны не обнаружил курильщика в темноте.
— Никотин убивает, — произнес я, указывая пальцем на свою жертву.
Чародей закашлялся и, выронив окурок, стал извергать из себя кровавые сгустки. Жесткий кашель с комьями лезущей наружу плоти не позволял ему отключиться. Так что до самого конца, пока его легкие, раздробленные в мелкое крошево, не оказались снаружи, курильщик все прочувствовал.
— Я же говорил, — усмехнулся я, так же жестом призывая каплю крови убитого к себе. — А сейчас вы наблюдаете причину, по которой никому и никогда не следует оставлять своих биологических жидкостей без уничтожения.
Скомкав новый клочок ткани, я убрал его в отдельный карман, нашитый на бронежилете.
— Запомните этот момент, господа и дамы, совсем скоро мы к нему вернемся, — объявил я, прежде чем взмахом руки растворить часть кровли. Бетон обратился в труху, которую тут же снесло неуловимым ветерком. А рыжий каркас арматуры быстро расплелся, образуя довольно широкую проплешину.
В нее я и шагнул.
Оставшиеся маги застыли мигом в тех же позах, в которых находились.
— Моров⁈ — воскликнул обладатель самого большого арсенала устройств. — Только шевельнись — я отпущу взрыватель, и твоя невеста разлетится на куски!..
Остальные молчали, боясь привлечь мое внимание. А этот замер, глядя туда, где я как раз приземлился. Его глаза не могли моргать, но рот я ему специально оставил.
— Как же ты будешь отпускать взрыватель, если у тебя больше не будет руки? — спросил я, вынимая сакс.
В его взгляде прибавилось ужаса и ненависти, а я спокойно отрезал ему кисть, сжимающую устройство.
Кровь брызнула из культи щедрой струей, лицо чародея стало стремительно бледнеть. Я отпустил кисть, сжавшуюся на взрывателе, и она повисла в воздухе, удерживаемая телекинезом.
— Итак, дамы и господа, — заговорил я, не обращая внимания на противника, — настало время поговорить серьезно.
Смахнув с клинка кровь, я дополнительно вытер его об куртку покалеченного врага, после чего убрал в ножны. Пройдясь по помещению, я сложил руки за спину и, покачавшись с пятки на носок, продолжил:
— Так вышло, что я сильнейший чародей Земли, — объявил я, предварительно лишив пленных возможности вставить хоть слово. — И с того самого дня, как я стал таковым, вокруг меня постоянно возникают конфликты. Кажется, будто весь мир ополчился против молодого дворянина. Но я не хотел воевать, не хотел проливать кровь. Мне было достаточно заниматься своим делом — создавать артефакты, качественные настолько, насколько это возможно, доступные любому жителю моей Родины. Преподавать теорию магии, чтобы русские чародеи воспрянули духом и смогли встать если не впереди планеты всей, то хотя бы вровень с другими странами. Вы знали, дамы и господа, что германские чародеи — сильнейшие из тех, с кем мне довелось сталкиваться? Ни один русский маг, кроме меня, и в подметки не годится специалистам Германии. Возможно, вы никогда об этом не задумывались, но это факт. И если пожелаете, вы найдете тому множество подтверждений. Так вот, я хотел, чтобы мои студенты, мои ученики, изменили это. Стали более образованными, занимались развитием не только артефакторики, но и создавали новые заклинания. Чтобы магия перестала быть признаком элиты и стала доступна каждому. Вы знаете, что я подарил императорскому дому чертежи обелисков массового исцеления. Возможно, не везде они еще появились, но это уже небольшой сдвиг.
Я замолчал, наблюдая, как продолжает бледнеть однорукий маг. Взмахом руки залечив культю, я отвернулся от него, демонстрируя на камеру лица остальных врагов.
— Когда нападать на меня стало очевидно бессмысленно, враги — как внутри Российской Империи, так и за ее пределами — решили подобраться ко мне через моих близких, — продолжил говорить я. — И вот сегодня ночью мне прислали фотографию с телефона дорогого мне человека, с угрозами прислать мне голову, если не подчинюсь.
Я поднял руки и сжал до скрипа кулаки.
— И я понял, что мои надежды на мирное существование несбыточны. Всегда и во все времена наглые твари, считающие себя людьми, признавали только силу. И этого не изменить никакой магией, — со вздохом проговорил я. — Поэтому я решил, что больше не будет никакого снисхождения. Человек, который бросается на сильнейшего чародея Земли, безумен. И это не тихий сумасшедший, который пребывает в выдуманном мире, нет. Это опасный для окружающих психопат. И как бешеных животных, их нужно отстреливать.
Я вновь повернулся к главарю и вытащил ранее смоченный в крови клочок ткани.
— С сегодняшнего дня, дамы и господа, каждый, кто поднимает руку на меня или моих близких, будет знать — я не стану ограничиваться тем, что убью его самого. Нет, с сегодняшнего дня я буду собирать кровь и по ней накладывать проклятие гниения плоти, — объявил я, спокойно глядя в полные ужаса глаза похитителя. — Для тех, кто не разбирается, я специально поясню: такое проклятие растворяет плоть всех, кто имеет родство с целью. Дети, родители — отныне мне все равно. Раз враг считает, что можно трогать моих близких, я тоже его родичей жалеть не стану. Итак, начнем с того курильщика, что выплюнул свои легкие снаружи.
Подбросив ткань в воздух, я подсветил печать проклятия под ней. Фиолетовое пламя, устремившееся к окровавленному комку, растаяло в воздухе.
— Первый готов, — сообщил я. — Прелесть этого проклятия в том, что на то, чтобы спасти жертву, есть не больше пары часов. Позднее плоти остается слишком мало, и либо наступает болевой шок, либо спасать уже нечего. А теперь выбираем следующую жертву. Замечу еще один важный момент — у конкретно этих похитителей я специально сделаю так, чтобы их головы сохранились. Это позволит испытывать мучения дольше, и при этом трупы останутся доступны для допроса некромантом. Полагаю, Варвара Константиновна из славного рода Легостаевых порадуется дополнительной работе. У нее в подчинении теперь целый корпус магов смерти. И всем найдется чем заняться.
Я перешел к другому чародею. Ударом кулака сломал ему нос и стряхнул кровь на землю. Пока капли летели на пол, вспыхнула новая печать. И по ушам мне ударил отчаянный крик — молчание с жертвы я снял в момент удара.
— Как видите, дамы и господа, проклятие уже начало действовать, — объявил я, демонстрируя камере, как начинают расползаться пальцы чародея. — Он обездвижен моим заклинанием, ниже шеи все будет съедено в течение пары часов. И если вы думаете, что я пошутил, то смею вас заверить — где-то на планете вот такие же мучения ощущают его кровные родственники.
Заткнув чародея заново, я повернулся к следующей жертве.
— Я периодически буду поворачивать камеру, чтобы вы могли отслеживать прогресс работы проклятия, но слушать вопли мы, разумеется, больше не будем.
В течение пяти следующих минут я закончил с остальными, оставив в живых только главаря. Впрочем, его слезящиеся от невозможности моргнуть глаза все равно вряд ли что-то различали.
— А теперь начнется самое главное, дамы и господа, — объявил я, подходя к последнему не проклятому врагу. — Я задам ему один вопрос, прежде чем воспользоваться кровью с отрезанной кисти, и если мне не понравится ответ, значит, где-то вскоре начнут умирать враги нашей страны.
Я сделал короткую паузу, а после продолжил:
— «Как так, этот Моров чудовище, почему он считает, что его враги — это враги Российской Империи⁈», — подумали вы, — с усмешкой произнес я. — Но правда такова, что я — сильнейший чародей на планете Земля и самое страшное оружие, которое когда-либо имелось в этом мире. Я русский дворянин, и исполню свой долг, если Родина позовет. Не так давно я в одиночку уничтожил все пограничные силы Германии в Западной Польше. И не постесняюсь повторить с любым другим противником, кто бросит вызов Российской Империи. И именно это и делает меня целью номер один для всех государей, монархов, президентов и кто там еще есть, вплоть до вождей племен-каннибалов, если они решат закусить русским туристам в своей Африке. Да, я не люблю воевать, мне больше по душе учить других магии. Но спросите своего служителя в ближайшей церкви — может ли воин отказаться от долга защищать слабых? Вот и я не могу, а значит, неизбежно в следующем конфликте обязательно приму участие.
Закончив речь, я позволил магу заговорить.
— Я все скажу! — завопил он. — Пожалуйста! Не надо! У меня семья! Дети!
— Стоило вспомнить о них до того, как ты поднял руку на ту, что принадлежит мне, — спокойно ответил я. — А теперь я спрашиваю, ты отвечаешь. Твое имя?
— Мартин Ливингстон, — выпалил тот.
— Англичанин, что ли? — вскинул бровь я.
— Да, господин Моров, из Йоркшира, — торопливо ответил он. — Но я здесь не по воле Англии. Я сбежал, устроился наемником в компанию Чолеков. Они и отправили нас сюда. Прошу, я не знал, во что ввязываюсь, клянусь!..
Я вновь заставил его молчать.
— Ну и как вы думаете, дамы и господа, поверю ли я в то, что профессиональный наемник, обвешанный качественными амулетами, которых в Российской Империи просто не купить, с десятками килограммов взрывчатки, — заговорил я после короткой паузы, — да к тому же подготовленный к бою, может быть невиновен? Вот и я думаю, что большего бреда не слышал. Что ж, Мартин Ливингстон, прощай.
Я поманил пальцем капли крови на бетонном полу, и те взмыли в воздух, чтобы раствориться в новой печати. Лицо англичанина побледнело, исказилось в гримасе боли, а я пошел в сторону закутка, где лежала до сих пребывающая без сознания Макарова.
— Дамы и господа, сейчас я прикрою камеру, чтобы оставить за кадром человека, ради которого пришел, — предупредил я. — Но вы будете слышать мой голос.
Перевернув телефон в кармане так, чтобы он смотрел мне в грудь, я прошел к установленной по всему периметру взрывчатке. Здесь явно были нужны саперы, но когда они еще приедут, а у меня невеста голая на бетонном полу, еще простынет…
Вытащив свернутый за спиной плащ, я укрыл Снежану Александровну им, а затем спокойно освободил ее от пут. Ошейник на деле оказался еще одной взрывчаткой — полагаю, стоит попытаться пленнице отдалиться от источника сигнала, и ей должно было оторвать голову.
Обволочь ошейник щитом, а после разорвать, не дав взрыву даже звуковой волной прорваться наружу — секундное дело. Отбросив ошметки с помощью телекинеза, я опустился на колени перед лежащей на бетоне девушкой.
— А теперь, когда я освободил дорогого мне человека, самое время рассказать вам, дамы и господа, где мы сейчас находимся, — заговорил я, подхватывая невесомую невесту на руки. — Я уже бывал в этих помещениях, тогда я работал консультантом Службы Имперской Безопасности, и мы расследовали массовое жертвоприношение. Так что давайте мы все дружно представим, будто это совпадение — сначала здесь кровавый культ десятки человек на алтаре режет, а теперь вот наемники себе базу устроили. Дважды в одну воронку снаряд не падает, верно?
Перевернув телефон обратно усилием воли, я вышел в помещение, где произошла казнь. Проходя мимо испытывающих чудовищные мучения наемников, я покрутился, чтобы каждый из них попал в объектив камеры, а после направился к выходу.
— Знаю, что меня сейчас смотрят ребята из Службы Имперской Безопасности, — произнес я, уже стоя на улице, где в кустах гнил труп первого наемника. — Я не буду ждать, когда группа быстрого реагирования доберется сюда. Адрес вы знаете, что произошло, тоже видели. Если у вас появятся вопросы, вы всегда можете официально вызвать меня для дачи показаний. На этом, дамы и господа, я заканчиваю трансляцию. Всего вам доброго, будьте хорошими людьми, пользуйтесь благами, которые дает вам магия, и оставайтесь верными Российской Империи. С вами был величайший чародей Земли Иван Владимирович Моров.
Телекинезом отключив трансляцию, я распахнул крылья и оттолкнулся от земли. Разгоняться до сверхзвуковой скорости я не пытался — это меня собственные чары защищают; о том, что я везу пассажирку, печати задумываться не будут. А Снежке и так досталось, чтобы еще перегрузкам ее организм подвергать.
Пока мы летели над Москвой, я чувствовал, как настойчиво вибрирует телефон в нагрудном кармане, но отвечать не спешил. Вместо этого наложил исцеление на свою невесту, однако будить ее не стал.
Предстояло выяснить, как эти наемники смогли выкрасть ее из родового особняка, но это — дело будущего. Я уже сказал, что за нападения на меня и моих близких, будут уничтожаться все кровные родственники.
А значит, род польских экспериментаторов обречен. И мне даже не придется их долго искать — достаточно поговорить с наместником императора Вишневецким, и мне выложат всю подноготную беглых аристократов.
Ну, или у великого княжества Польского сменится наместник.
* * *
  Португалия, гранд-отель «Корона» неподалеку от Лиссабона         .      
— Дорогой, ты куда? — сонно спросила супруга, глядя на своего мужчину.
Ян Чолек был уже собран. Поправляя галстук перед зеркалом, он мысленно прошелся по содержимому сумки, лежащей в ногах, и оставался доволен результатом.
Да, не все прошло так гладко, как он рассчитывал. Но кто же знал, что этот Моров способен уничтожать целые рода по щелчку пальцев? Теперь иметь кровное родство с Чолеками смертельно опасно.
Яну хватило того, как на камеру медленно гнили заживо наемники главы рода. Повторять их судьбу он не собирался.
— У меня срочная деловая поездка, дорогая, — ответил мужчина, повернувшись к супруге с теплой улыбкой на губах. — Дела рода, сама понимаешь. Вернусь не скоро, на всякий случай, если я вдруг задержусь, я перевел на твой личный счет парочку миллионов. Пользуйся и ни в чем себе не отказывай. Все, я улетел.
Махнув на прощание, он покинул номер и совершенно спокойно направился к лифту.
Нужно первое попавшееся тело. Черт с ним, с полным соответствием родовой генетике. У Яна остался один шанс выжить — найти одаренного, в тело которого можно переселиться. Только отсутствие крови Чолеков в теле защитит его от чудовищной смерти.
А потом… Кто знает, может быть, получится вернуться.
Двери лифта открылись, и мужчина шагнул в кабину.
Если успеть выкупить достаточно акций корпорации, можно позднее на правах главного владельца получить все то, что сейчас пока еще принадлежит всем Чолекам. Но тело нужно подобрать как можно скорее.
Лифт остановился на первом этаже, и Ян натянул на лицо улыбку. Что бы ни происходило, благородный человек всегда должен олицетворять собой довольство и достаток.
Двери раскрылись, и прежде, чем Чолек успел что-либо предпринять, стоящий напротив кабины мужчина выстрелил трижды. Пули разорвали череп Яна на клочки, тело покачнулось и, ударившись о зеркальную стену, сползло на пол.
Наемный убийца убрал пистолет с глушителем и спокойно покинул гостиницу. Глава рода Чолек таким образом отомстил Яну, который оказался настолько плохим информатором.



Глава 10

Особняк Макаровых к моменту нашего прилета был уже окружен броневиками военных и Службы Имперской Безопасности. Скромно притулились внутри двора три кареты скорой помощи, медики курили на запятках своих автомобилей, обсуждая что-то весьма эмоционально. По всей территории бродили люди, а сам дом кишел одаренными. Со стороны это все походило на растревоженный улей, хотя, разумеется, каждый был занят своим делом, но казалось, будто все просто носятся из угла в угол без смысла и понимание, где опасность.
Мое появление не осталось незамеченным. Сперва луч прожектора с одной из машин нашарил меня в воздухе, и бойцы вскинули оружие, но уже в следующую секунду они его опустили. Я же опустился прямиком к раскрытому окну на верхнем этаже особняке и, перешагнув подоконник, приземлился на мягкий ковер.
Завернутая в мой плащ Снежка продолжала мирно спать, так ни разу даже не пошевелившись с момента, как я поднял ее на руки. И это было хорошо — меньше нервов потратила и совсем не переживала о том, что с ней случится. Да, у нее есть подготовка, но похищение, лишение магии — на любого чародея такое произведет сильное впечатление.
Повинуясь моей воле, плащ плавно соскользнул с обнаженного тела моей невесты и, покрутившись в воздухе, повис на спинке кресла. Не без удовольствия я окинул Макарову взглядом. В таком виде я и положил ее на кровать. Укрыв невесту одеялом и подоткнув края, я опустился в кресло, накрытое моим плащом, и вытащил телефон из нагрудного кармана.
Как и думал, звонили из Службы Имперской Безопасности.
Почти четыре десятка вызовов от Егора Константиновича Широкого — специалиста, который работал со мной в деле о телефонных мошенниках. Видимо, теперь у меня появился собственный контакт на экстренный случай, как когда-то было с Антониной Владиславовной до назначения ее руководителем отдела внутренней безопасности.
Но если Жданова казалась мне в момент знакомства наивной и немного растерянной, то Широкий был совершенно на нее непохож. Да и что там сравнивать, жизнь Антонины Владиславовны серьезно менялась в тот период, она еще толком пороха не нюхала. А Егор Константинович уже повидал достаточно, чтобы ничему не удивляться.
За дверью покоев были слышны голоса, топот множества ног. Но никакой паники, спокойная рабочая обстановка. Специалисты работали, выясняя подробности. И судя по тому, что посреди комнаты был начерчен прямоугольник, рядом с которым стояла табличка с номером улики, в покоях Снежаны Александровны они уже побывали.
Полагаю, в деле не обошлось без подкупа. Кто-то ведь должен был забросить улику в комнату. Усыпляющий газ, скорее всего, который затем сменили чары сна. Моя невеста не знала, что с ней происходит все это время. Я же, когда накладывал исцеление, сменил чужое заклинание на свое.
Возможно, и стоило ее разбудить на высоте в несколько сотен метров, но я решил этого не делать. Мало ли как она дергаться начнет, лови потом свою невесту по всему небу.
Дверь распахнулась так стремительно, что едва не слетела с петель. В спальню дочери вошел глава рода Макаровых. Его взгляд сперва нашел Снежку, закутанную в одеяло, а затем остановился на мне.
— Как она? — спросил он хриплым голосом.
— Спит, — ответил я, не меняя положения в кресле. — Я наложил на нее заклинание, проснется к утру. Где кольцо, которое я ей подарил сегодня?
Бледный, как после отравления, Александр Леонидович прошел к постели дочери и, открыв прикроватную тумбочку, принялся рыться в ящиках с украшениями. Естественно, моего подарка там не обнаружилось, хотя артефактов в целом хватало, включая и первое, помолвочное.
— Его там нет, Александр Леонидович, — озвучил очевидное я. — Сейчас я скажу, у кого оно.
Воспользовавшись печатью, я прикрыл глаза, после чего улыбнулся.
— Лежит за окном, вероятнее всего, в кустах, — объявил я. — Отправьте кого-нибудь, пусть поищет.
Макаров скривился, но кивнул. Похоже, тоже пришел к тому же выводу.
Сама Снежка не стала бы выбрасывать мой подарок. А так с нее сняли артефакт и, чтобы скрыть, что он покинул особняк, выбросили туда, где искать его могут очень долго — за окно, под которым находятся клумбы. А значит, сделал это не просто свой человек, так еще и допущенный к посещению спальни, когда хозяйка в ней спит.
А круг подозреваемых в таком случае не может быть очень большим.
— Его сейчас же найдут, — произнес Александр Леонидович, после чего повернулся ко мне. — Иван Владимирович, я уже посмотрел устроенную вами казнь… Снежана не попала в объектив, но тот наемник все равно назвал ее вашей невестой. Пойдут слухи, вы и сами знаете, как это бывает…
Я приподнял бровь.
— В том-то и дело, что Снежка моя невеста, — напомнил я. — Вы всерьез полагаете, что я позволю кому-то трепать языком о ее репутации?
Для того чтобы ответить, ему явно потребовалось собрать в кулак всю решимость. Во всяком случае, выглядел глава рода Макаровых так, будто на эшафот восходит. Что, впрочем, было неудивительно, учитывая, какую позицию он пытался высказывать. А главное — кому.
— При всем уважении, Иван Владимирович, но нарушать закон Российской Империи даже вы не можете себе позволить, — тряхнул он головой. — А за сплетни у нас не карают.
Я улыбнулся ему в ответ.
— Государственная машина? Да, не карает. Но что помешает мне вызвать на дуэль парочку особенно говорливых, добыть их кровь в бою и поставить ультиматум? — спросил я, глядя на его бледное лицо. — Я уже стольких убил, Александр Леонидович, что парой трупов меньше, парой трупов больше — разницы никакой.
— Но государь может потребовать от вас подчиниться.
— Не переживайте, Александр Леонидович, — отмахнулся я, — уж с его императорским величеством мы как-нибудь договоримся.
Он кивнул, принимая мой ответ. А я поднялся из кресла и, подойдя к кровати, коснулся головы спящей девушки.
К сожалению, на живого человека нельзя повесить метку, по которой всегда можно было бы отследить его местонахождение. Живой организм либо размоет чужую магию, если речь об одаренном, либо умрет, отравившись ей, если простец.
— Завтра я навещу ее, — предупредил я, повернувшись к отцу девушки.
— Она будет готова, Иван Владимирович, — кивнул Александр Леонидович.
Он все же был неплохим человеком. А учитывая, что только что попытался заставить меня жениться на дочери, хотя сам дрожал от ужаса передо мной, он вызывал у меня уважение. Не многим хватит смелости заявить чудовищу в глаза, что оно что-то ему должно.
Покинуть особняк просто так, разумеется, мне не дали. Егор Константинович Широкий, щуплый мужчина, смахивающий на мальчишку лет двадцати, улыбнулся мне и, протянув узкую ладонь для рукопожатия, заговорил:
— Ваше благородие, нам нужно обсудить, что произошло сегодня ночью, — объявил он, не сводя взгляда с моего лица. — Понимаю, что вы пережили сильный стресс, все же речь шла о вашей невесте. Так что я предлагаю вам посетить мой кабинет завтра, скажем, к часу дня. Вас устроит?
Эта его заискивающая манера говорить меня не раздражала абсолютно. Еще в нашу первую встречу Широкий произвел на меня впечатление холодного убийцы. Несмотря на внешность, которая могла бы послужить поводом для насмешек, я прекрасно видел, что молодой маг передо мной занимается именно умерщвлением себе подобных.
Да, Антонина Владиславовна подобрала мне прекрасного сотрудника Службы Имперской Безопасности. Палача.
— Сперва с утра я вернусь сюда, Егор Константинович, — кивнул я, отвечая на рукопожатие. — А затем у меня занятия в академии. Может быть, будет лучше, если вы навестите меня на службе? Заодно оцените студенческую столовую, попробуете наши замечательные котлеты. Когда вам еще выпадет такая возможность?
Он приподнял уголки рта, изображая улыбку.
— Благодарю за приглашение. Тогда я непременно прибуду. А пока что всего доброго, — он чуть наклонил голову, обозначая прощание, после чего двинулся к своим коллегам.
А я взмыл в воздух и, не желая оттягивать момент, сразу же разогнался до максимальной скорости. Опустившись во дворе своего особняка, я отменил тревогу, поднявшуюся после моего отбытия через окно, и направился в спальню.
Можно было бы, конечно, перекусить перед сном, но есть одному не хотелось. А Маргарита, как чувствовала, уже съехала на свою квартиру. Видимо, следовало больше интересоваться, о чем могли говорить моя любовница и невеста, раз Ларионова так быстро собралась меня покинуть. Впрочем, неволить ее я бы все равно не стал.
Вздохнув, я разделся и, наскоро приняв душ, рухнул в постель.
Родовой особняк, конечно, место прекрасное. Однако мне нужно думать о будущем, так что придется напрячь людей, чтобы нашли подходящий дом для семьи Моровых. Одному мне вполне хватало этого особняка, но даже дружина у меня не вся здесь помещается, а что будет, когда я приведу супругу? А дети? Им нужен простор, а не тот пятачок заднего двора.
Эти мысли заставили меня дотянуться до телефона и проверить баланс своего счета. Вспомнился миллиард на булавки Мирославы Анатольевны, и я усмехнулся. Моим детям нужно обеспечить никак не меньший размер карманных денег. Да и супруге понадобится отдельный счет, чтобы не скучала, пока я преподаю в академии, и могла побаловать себя чем-то сладким.
Траты, траты, траты. Не зря я так долго откладываю свадьбу — семейная жизнь — это просто дыра, в которую нужно постоянно выбрасывать все имеющиеся деньги. Но как бы там ни было, будем решать проблемы по мере их поступления.
Сегодня наемники, завтра Чолеки. Зажились экспериментаторы на этом свете, будем исправлять.
* * *
  Кремль, рабочий кабинет государя         .      
— На текущий момент подтверждены смерти двухсот девяносто семи человек, — произнес глава рода Завьяловых, удобно устраиваясь в кресле. — Но пока это не окончательная цифра — часть послов уверяла меня, что не всех родственников пока что сумели найти. Так что, вероятно, процентов на тридцать еще вырастет число жертв.
Виктор Константинович довольно усмехнулся.
— Это неплохой удар по нашим «добрым» соседям, — произнес он.
Глава Министерства иностранных дел скривился от неудовольствия. В его возрасте можно было уже и перед императором не скрывать своих истинных чувств.
— Пока что нас завалили нотами протеста, — заметил он. — А Норвегия в срочном порядке запустила военные учения у границы. Хотят продемонстрировать, что викинги все еще сильны и никого не боятся. Весь их союз пока что вырабатывает общую стратегию, но то, что мирно нам закончить эту историю они не дадут, однозначно.
— Моров оказался слишком честным, — кивнул Виктор Константинович. — Мог ничего не говорить, просто перерезать на камеру наемников, как поступил тогда с нашим родом… Как там их? Да, впрочем, неважно. Главное — теперь все будут знать, что существует немалая вероятность, что я привлеку Ивана Владимировича к делу. И вот тогда им придется умываться кровью.
Завьялов вздохнул.
— Так что мне им отвечать, ваше императорское величество? — уточнил он.
Виктор Константинович улыбнулся.
— Отвечай правду. Мы не стремимся устроить очередную войну, но своего дворянина никому не отдадим, — озвучил свое решение император. — Так что пусть пытаются нам навредить. Можешь довести до сведения послов — в случае любого вооруженного конфликта Иван Владимирович навестит страну, которая решила показать нам зубы.
Глава Министерства иностранных дел покачал головой.
— Могут начаться провокации. Многие захотят нашими руками сменить у себя правящую династию, — произнес он. — Что тогда будем делать?
— На этот счет можешь не переживать, — заверил государь. — На то у нас есть Служба Внешней Разведки. И они не за красивые глаза получают жалованье, пусть отрабатывают.
— Понял, ваше императорское величество, — кивнул Завьялов. — Разрешите идти?
* * *
  Германия, Берлин, особняк аристократического рода Чолек         .      
— Густав, что будем делать? — спросил главу рода брат, устало оседая в кресле. — Ян, конечно, тварь последняя, и знатно нас всех подставил, но этого уже не изменишь, нужно двигаться дальше. И желательно при этом не сдохнуть, как Ливингстон и его команда. Ты ведь уже в курсе, что Моров не соврал?
Директора могущественной международной корпорации, главы ее отделений — Чолеки слетелись в дом главы рода и теперь желали если не загладить ситуацию, то найти способ переложить ответственность на кого-то другого. Умирать всем ведь не обязательно, правда? Можно же найти козла отпущения, который признает вину и…
Однако Густав Чолек лишь головой покачал.
— Ян уже пораскинул мозгами, — произнес он. — Хранилища его запасных тел уничтожены. Но это не значит, что мы не можем воспользоваться его планом и самим избежать кровавого проклятия.
— Ты предлагаешь нам переселиться в другие тела, не имеющие родства с Чолеками? — уточнил наследник рода и корпорации. — Это принесет нам очень много проблем, придется вытаскивать на свет проекты и сообщать о технологии переноса всему миру, иначе нас свои же люди не подпустят к корпоративным счетам…
Глава рода на сына даже не взглянул. Вместо этого сделав глоток чая, он повернулся к окну.
— Я проконсультировался с ковеном магов крови, — заговорил Густав, когда достаточно продержал родственников в напряжении. — Они знают эти чары и готовы предоставить нам защиту, которая даст полный иммунитет к школе крови. Естественно, не бесплатно. Цена нашего спасения — сорок процентов акций корпорации.
— Да эти англичане совсем охренели! — вспыхнул наследник, ощущая, как его собственное положение станет значительно хуже в случае отцовского согласия. — Это же грабеж! Мы потеряем контроль!..
— Я уже согласился, — объявил глава рода. — Амулеты доставят через три дня. Правда, их не хватит на всех Чолеков, но руководство кланом уцелеет вместе с наследниками.
На некоторое время в кабинете стало так тихо, что было слышно, как бьются сердца присутствующих Чолеков.
— Как много амулетов ты смог купить? — спросил брат, глядя на Густава.
— Двадцать пять, — ответил тот. — Их долго готовить, так что остается надеяться, никто из наших дорогих родственников не додумается допустить, чтобы кровь рода попала в руки русским. Нужно выиграть несколько недель, и тогда мы окажемся в безопасности все.
— Жен можно смело из списка исключать, — заговорил сидящий чуть в стороне Валтасар, мужчина за сорок с гладко выбритым черепом и кустистыми черными бровями. — Все, кто не несет в своих жилах нашей крови — в безопасности. Это я вам как маг крови гарантирую. Приемные дети, жены, любовницы и так далее. Однако помните, что если баба беременна от вас — значит, кровь ребенка уже в ней, так уж устроена беременность, что мать и зародыш обмениваются жидкостями.
— А ты не можешь такие амулеты изготовить, дядя? — уточнил у него наследник рода. — Хотя бы по одному в несколько дней — все безопаснее.
Все собравшиеся родственники обернулись к Валтасару, но кровавый чародей лишь пожал плечами.
— Если англичане Густава передадут мне секрет, сразу же приступлю, — ответил он, глядя на главу рода. — Но что-то мне подсказывает, делиться формулой они не собираются.
Густав медленно склонил голову, признавая его правоту.
— Начинайте выбирать, в чьи тела переселитесь, — объявил Валтасар, поднимаясь на ноги. — Двадцать пять амулетов, которые прибудут через несколько дней. Значит, до момента, когда они окажутся здесь, мы все можем уже закончиться. Рекомендую переписать все свое имущество на личности тех, кто в будущем даст вам тела. И не забывайте, что нужно иметь как минимум семь запасных вариантов. Ян, конечно, дурно поступил, но в плане спасения собственной задницы с помощью древней родовой техники равных ему не было.
И, больше не говоря ни слова, маг крови покинул собрание.



Глава 11

  Москва, особняк дворянского рода Моровых. Иван Владимирович Моров         .      
Утро началось с приятных новостей.
Уж не знаю, кто ему подсказал, что у меня имеется соответствующий интерес, но наместник императора в великом княжестве Польском прислал сообщение с указанием координат, где я смогу найти представителей рода Чолек.
Помимо этого имелся длинный список собственности семьи экспериментаторов. И надо признать, расплодились они по всей Европе. Не считая корпоративной собственности, одних только замков за разными представителями фамилии Чолек числилось больше двадцати. Учитывая, что подобными объемами древней недвижимости не каждый правящий род способен похвастаться, информация на самом деле впечатляет.
Особенно меня порадовала приписка в конце электронного письма:
        '         Когда определитесь с первым адресом для визита, сообщите, мои люди покажут вам достопримечательности в нужном месте. 
 С наилучшими пожеланиями, 
 Влодзимеж Вишневецкий        '      
Как я и подозревал, лишаться только что приобретенного официального главенства над родной землей, пусть и под рукой русского императора, Влодзимеж не желал. И создавать конфликт интересов, когда Виктору Романову пришлось бы давить либо на своего нового наместника, либо на меня, тоже не хотел. Предложение о содействии на месте — заявка на установление не только взаимного уважения, но и откровенное пожелание победы.
Правильный, сугубо деловой подход.
Влодзимеж, или как его скоро начнут называть, Владимир Вишневецкий, все понял правильно. Сперва я в одиночку разнес германскую оборону, затем показал готовность вырезать целые рода. Мои мирные и военные разработки дают хорошую прибыль тем, кто со мной дружит.
Так что выбрал сторону наместник императора практически мгновенно. Нужно будет обязательно засвидетельствовать ему свое почтение. Небольшой артефакт с вшитой защитой от распространенных стихий для этих целей вполне сгодится.
Отложив телефон, я откинул одеяло и свесил ноги с кровати. Усилившийся благодаря седьмому узлу слух уловил тихий шелест ткани в гостиной — Наталья принесла мой утренний кофе. Стоило посидеть пару секунд, как ноздри затрепетали, улавливая чарующий бодрящий аромат.
Встряхнувшись, я протянул руку в сторону одежного шкафа. Дверца открылась, ко мне вылетел махровый халат, пока он приближался, я успел встать на ноги и позволил одежке надеться самой.
Никаких усилий, контроля движения — одна мысль, и телекинез работает так, как я приказываю. Однозначно мощь чародеев с семью узлами бесподобна. В прошлой жизни я это замечать давно перестал, привыкнув за несколько сотен лет. А тут оказался в самом начале развития и вновь вспомнил, каково это — жить начинающим одаренным. Так что пользоваться восстановленным могуществом для меня было в удовольствие.
Выйдя в гостиную, я застал горничную за сервировкой стола. Горячий кофейник, исходящий терпким ароматом, молочник, сахарница, несколько бутербродов, прикрытые клошем.
— Доброе утро, Иван Владимирович, — с поклоном произнесла она.
— Утро доброе, Наталья, — кивнул я. — Пусть сегодня будет двойная порция с молоком и двумя кусками сахара.
Хотелось именно сладкого, поспал я не так чтобы много, да и дел сегодня невпроворот. Следует успеть везде, а позавтракать мне вряд ли удастся до начала занятий в академии.
— Как пожелаете, ваше благородие, — отозвалась горничная, а я прошел в ванную.
Закончив с утренними процедурами, я всмотрелся в свое отражение в зеркале, раздумывая, оставлять щетину или все же сбрить ее. Но так ни к чему и не придя, просто вышел в гостиную, где меня уже ждала первая чашка кофе.
Усевшись в мягкое кресло, я расслабил пальцы, и емкость плавно перетекла по воздуху, пока не оказалась в моей руке. Клош приподнялся, выпуская наружу пар, и верхний бутерброд отправился вслед за чашкой.
Но, разумеется, напиток был опробован первым. Я прикрыл глаза, наслаждаясь обостренными ощущениями. Пришлось, правда, поменять сорт кофе, отдав прошлый слугам и дружине, но оно того стоило. Чувства непередаваемые.
Умяв завтрак, я оставил посуду на столе и принялся быстро одеваться. Время идет, а мне нужно многое сегодня успеть. Хорошо, что вечер освободился, благодаря сообщению наместника Польского.
Хотя можно было бы и долететь, но я предпочел двигаться на автомобиле. Дежурный водитель открыл мне дверцу, и я забрался на заднее сидение «Коршуна».
— К Макаровым, — распорядился я.
— Слушаюсь, ваше благородие, — отозвался шофер, трогаясь с места.
Улицы города были пустыми — рано все-таки еще, большинство встреченного транспорта развозило по магазинам и предприятиям товары к открытию. Несколько дежурных нарядов полиции на перекрестках, да редкие гражданские автомобили с такси — вот и все, кто попался нам по дороге.
— Прибыли, Иван Владимирович.
Я кивнул, и моя дверь открылась, выпуская меня наружу. Слуга от особняка Макаровых еще только сходил по ступенькам, когда я вышел на улицу и слегка поежился от холодного весеннего ветерка.
— Доброе утро, Иван Владимирович, — произнес мужчина, склонившись передо мной. — Снежана Александровна просит вас подождать ее в малой гостиной.
— Хорошо, — отозвался я.
Видимо, моя невеста проснулась, как только перестало действовать мое заклинание. Впрочем, неудивительно, это мы все не спали, совершая подвиги по ее спасению, Снежана Александровна все это время видела сны.
В гостиной меня усадили в мягкое кресло и подали крепкого чая с ватрушками. Было приятно ради разнообразия попробовать такую простонародную выпечку. Обычно в дворянских домах стараются изгаляться, показывая свою возвышенность.
Не успел я допить первую чашку, как двери в гостиную распахнулись, и ко мне вошла невеста.
— Здравствуй, Ваня, — произнесла она, сразу же проходя ближе и невесомо целуя в щеку. — И спасибо за то, что спас.
Я улыбнулся в ответ и, взяв ее за руку, притянул к себе на колени. Не ожидавшая этого девушка не пыталась противиться, только ойкнула от неожиданности. Но ее руки тут же оказались у меня на шее, а на лице появилась чуточку смущенная улыбка.
— Рад, что ты в порядке, — проговорил я, едва не касаясь своим носом ее.
— Я ведь твоя невеста, — усмехнулась она. — Ты бы весь мир перевернул, чтобы меня найти. Я уже поняла — свое ты отпускать не умеешь и учиться не собираешься.
— Верно, Снежка, — ответил я, касаясь ее губ своими. — Я, знаешь ли, был единственным ребенком, так что с детства не привык делиться. Надеюсь, твой отец разобрался, кто снял с тебя кольцо?
— Да, — подтвердила та, после чего немного отстранилась. — Ее уже увезли на допрос. Я узнала обо всем уже постфактум.
— Хорошо, — кивнул я, поглаживая невесту по спине.
— Знаешь, это было очень странно, — произнесла Снежка, взглянув на меня из-под чуть приспущенных ресниц. — Я спокойно заснула, выспалась и вдруг оказывается, что ночью меня успели и похитить, и вернуть обратно. Притом об этом известно всему миру, кроме меня! Честно говоря, я даже не думала, что такое возможно!..
Я улыбнулся в ответ и, взяв ее руку за запястье, коснулся руки губами.
— Не волнуйся, больше тебе ничего грозить не будет, — сказал я. — После того, как я наказал твоих похитителей, вряд ли найдется еще один смельчак, чтобы повторить этот подвиг.
Она передернула плечами, но прятать взгляд не стала.
— Отец мне показал, — сообщила моя невеста. — Тут я с тобой соглашусь, мало кто решится на подобный риск. Но ты действительно убил всех их родственников?
— Действительно, — легко подтвердил я, словно речь не шла о массовом убийстве. — Я не пускаю слов на ветер. Для дворянина это крайне неполезно, знаешь ли.
— Просто… — Снежка тяжело вздохнула. — За себя-то я не боюсь, да и не та я величина, чтобы действительно кому-то угрожать. Но я не привыкла бояться за других, а за тебя не переживать у меня не выходит. Первое, о чем я подумала, когда обо всем узнала — как ты с этим справишься, если против тебя будет весь мир? На тебя ведь начнется охота теперь, ты во всеуслышание заявил, что можешь уничтожать целые рода. Я знаю, что у тебя и так последний год был просто адским. Но теперь ты станешь угрозой номер один для всех.
Я покачал головой.
— Это просто у тебя допуска нет, чтобы оценить весь масштаб, — ответил я. — На самом деле за исключением нескольких проблемных родов, большая часть из которых была так или иначе наказана, за всеми нападениями на меня стоят люди по ту сторону границы. И я показал им, что бороться со мной нужно иными путями. Но мне приятно, что ты переживаешь за меня.
— Ты намеренно их провоцируешь?
— Нет. Сегодня они похитили тебя и расплатились за это жизнями и семьями наемников. Кто возьмется теперь за подобный заказ, рискуя не только собственной шкурой, но и всеми своими родными? — приподнял бровь я. — Придется желающим моей смерти отправлять на это дело либо собственные войска, либо бить чем-то настолько мощным, что это непременно приведет к масштабной войне с Российской Империей. Вот только они пока что не знают всех моих возможностей, а все попытки меня устранить оборачивались то потерей целого протектората, то сменой правящей династии. Единственный способ заставить врага отложить нападение — показать, что оно не принесет ему пользы. И я это показал, уверен, уже к вечеру государю все пороги обобьют с нотами протеста и прочими филькиными грамотами. Что они смогут сделать, санкции наложат? — усмехнулся я. — Так что, моя дорогая невеста, ты можешь не переживать о нашей безопасности.
— Но как же?..
— За мной уже приходили поляки, немцы, англичане, — продолжил я с усмешкой, — и это только те, про кого я точно знаю. Все эти благородные господа были либо сами достаточно высокопоставленными, как помощник и правая рука кайзера, либо входили в мощную политическую группировку своей страны. Так что не нужно думать, будто теперь что-то резко поменяется.
Макарова помолчала, разглядывая меня, и встала с моих коленей.
— Что ж, я рада, если это так, Ваня, — негромко произнесла моя невеста.
Я взглянул на часы и вздохнул.
— Мне, к сожалению, пора выдвигаться на занятия, — сообщил я, тоже поднимаясь на ноги. — Рад, что ты в порядке. Если что-то понадобится, скажи.
Снежка улыбнулась, а я поцеловал ее руку и предложил локоть.
— Проводите своего жениха, Снежана Александровна?
— Разумеется, Иван Владимирович.
Но вопреки сказанному она не спешила идти, вместо этого прижалась ко мне плотнее и прошептала на ухо:
— Это правда, что ты видел меня голой?
При этом покраснела она так, что даже уши стали алыми. На меня девушка старалась не смотреть. Очевидно, что этот вопрос волновал ее куда больше, чем она пыталась показать.
— Мне все понравилось, — заверил я невесту, погладив ее ладонь на своем локте.
Вспыхнула Снежка еще сильнее, хотя, казалось бы, куда уж больше. Отведя взгляд, она несколько раз вздохнула, пытаясь взять себя в руки. Я же развернулся и, обняв девушку за талию, прижал к себе.
Подняв подбородок, Снежка взглянула мне в глаза.
— Мне становится все сложнее, Ваня, — прошептала она. — То ты как специально смущаешь меня, теперь вот это… Все идет к тому, что в один момент я решу, что наша помолвка никакая не фикция и ты обязан на мне жениться. Ты ведь понимаешь это?
Я усмехнулся и настойчиво поцеловал ее в губы. И если раньше это были просто поцелуи, теперь я позволил себе чуточку больше. Но и Снежка, перестав сдерживаться, обхватила меня руками за шею, зарылась пальцами в волосы и сладко застонала, изгибаясь в моих объятиях.
Мои ладони скользнули с ее талии ниже, пока губы переместились на шею. И новый горячий стон вырвался из приоткрытого рта подрагивающей невесты.
— В-Ваня, — выдохнула она, с трудом фокусируя взгляд на мне.
— Пожалуй, сегодня я немного опоздаю в академию, — ответил я, накладывая на гостиную чары, чтобы нас никто не потревожил.
Только через час, когда мы уже добрались до спальни, я нашел в себе силы оторваться от своей будущей супруги и, набрав сообщение директору, извиниться за пропуск учебного дня.
        Александрова Е. В.:         Конечно, Иван Владимирович. Я видела новости. Приходите в себя после пережитого стресса и передавайте наилучшие пожелания вашей невесте. Мы в академии все очень переживаем за вас обоих        .      
Усмехнувшись, я отложил телефон на прикроватную тумбочку и потянулся к тяжело дышащей Снежке. Девушка лежала на скомканной постели, глядя в потолок рассеянным взглядом. Моя ладонь скользнула к ее обнаженному животу, кончики пальцев прошлись по нему, едва касаясь кожи, и медленно направились ниже.
— Ох… — выдохнула она, выгибаясь навстречу ощущениям.
Я поцеловал ее в шею, и мы перешли к очередному раунду переговоров.
* * *
— Герман Мстиславович, здравствуйте, — заговорил я, поглаживая дремлющую рядом Снежку по обнаженному бедру.
Из трубки раздался негромкий голос дворянина:
— Добрый день, Иван Владимирович. Что-то случилось? Вам нужна помощь? Обычно вы сами мне не звоните, и мы общаемся через Солнцева.
— Нет, — усмехнулся я, когда Снежка шлепнула меня по руке, забравшейся на внутреннюю сторону бедра. — Я звоню, потому что мне пришла в голову идея, как сделать так, чтобы русская оборона могла видеть воздушные объекты размером с человека.
Макарова приподняла бровь, а затем с интересом прислушалась к нашему разговору.
Ее это касалось по долгу службы. Так что любопытство было обоснованным. Кроме того, в скором времени я буду посвящать ее во все сферы своей жизни.
— Вас на это собственные полеты вдохновили? — уточнил Панфилов.
— Да, — не стал отрицать очевидное я. — Еще когда мы гоняли немцев по границе Западной Польши, я задумался об этом, а пообщавшись с невестой, понял, что действенных средств обнаружения нет ни у нас, ни у противника.
— Так, я слушаю.
— Есть два варианта, Герман Мстиславович, — чуть сжав пальцы своей будущей супруги, объявил я. — Стационарная и мобильная версии одной и той же артефактной установки. Сразу скажу, что подвижная сможет видеть на меньшем расстоянии.
— Это приемлемо, Иван Владимирович, — судя по звуку, Панфилов кивнул. — Мне нужно знать, о каких масштабах установок мы говорим, чтобы примерно понимать, о чем пойдет речь.
В течение следующих трех минут я детально описал и материалы, и размеры планируемой установки. В сущности ведь ничего сложного, отслеживать перемещение объекта, как живого, так и неживого — не так уж трудно. Вопрос в том, как научить расчеты интерпретировать данные и наводиться по ним.
— Это как раз-таки вопрос решаемый, — уверенно произнес Герман Мстиславович. — Мы на стыковке магии и технологий уже собаку съели, Иван Владимирович. А ваше предложение не просто перспективное, но и открывает такие возможности, что мне трудно устоять перед соблазном.
— Но? — уточнил я, уловив его интонацию.
— Стоимость, Иван Владимирович, — произнес он сакральное. — Я сейчас отдам своим людям приказ, они все подсчитают, естественно, пока что без учета самой работы, только по материалам. И вот тогда у меня появятся какие-то мысли, что с этим делать дальше. Сами понимаете, государю не понравится, если мы за свой счет поставим ему такое оборудование, это мгновенно опустит его авторитет на уровень ниже нашего. Одно дело — когда благородные фамилии исполняют заказ, спущенный сверху, и совсем другое, когда правящий род с протянутой рукой получает помощь.
— Не думал, что до сих пор остались психи, способные бросить такое в лицо Романовым, — усмехнулся я.
— Вы сейчас на передовых страницах всех новостных каналов ведущих стран, — пояснил Герман Мстиславович. — А за вами неизбежно потянется информация и о ваших друзьях и соратниках. Не сомневайтесь, через неделю все ваше окружение будет просвечено на предмет горячих новостей. И если мы выступим с инициативой подарить Российской Империи мощное вооружение, а ваши артефакты таковым являются, хватит одного дурака с не вовремя раскрытым ртом, чтобы СМИ всего мира стали полоскать фамилию императора. Так что — сперва подсчет себестоимости, затем представление его императорскому величеству, и уже после можно будет что-то действительно обсуждать.
— Хорошо, я вас услышал, — ответил я. — Тогда буду ждать, когда нас пригласят?
— Я вам сообщу лично. Всего доброго, Иван Владимирович.
Положив телефон обратно на тумбочку, я притянул ожидавшую окончания разговора невесту к себе и поцеловал ее в губы.
— Это тебя так близость со мной вдохновила? — с улыбкой уточнила она, поглаживая меня кончиком ногтя по груди.
Я рассмеялся и, прижав девушку чуть крепче, ответил:
— Можно и так сказать, Снежка, можно и так.
Она обняла меня в ответ с улыбкой.
— Дурачок ты, Ваня. Но теперь же мой дурачок?
Снова посмеявшись, я погладил ее по спине и опустил ладонь ниже. Снежка чуть поерзала, позволяя мне больше, чем объятия, и я перевернул ее на бок. Шлепнув девушку, я произнес ей на ухо:
— Я сказал сегодня, я делиться не приучен, и приучаться не собираюсь.
Чувствуя, как подрагивает от будоражащих мурашек Снежка, я поцеловал ее в шею и продолжил:
— Так что это ты — моя.



Глава 12

Кабинет главы рода ничуть не изменился с того дня, как я последний раз его посетил. Александр Леонидович сидел за своим столом, поглаживая стенку бокала с коньяком, не сводя с меня внимательного взгляда.
Я же сидел в кресле напротив, потягивая кофе из чашки тонкого фарфора.
— Полагаю, время обсудить приданое, — заявил глава рода Макаровых. — В конце концов, раз помолвка перестала быть… временной, надеюсь, дальше вы намерены действовать по правилам, Иван Владимирович?
— Разумеется, — кивнул я, отставляя чашку в сторону. — Мы ведь скоро станем родственниками. Так что предлагаю отложить неприязнь. Признаю, предложив помолвку вашей дочери без вашего на то одобрения, я сыграл немного нечестно, но и вы должны признать, что Снежана Александровна могла отказаться. Или потребовать вашего благословения. Но получилось так, как получилось. И теперь я намерен жениться на вашей дочери. А что вы приготовили для нее, пусть все достанется Снежке лично. Можете так и включить в брачный договор. Я не трону без ее разрешения ни рубля, ни крошки.
— То есть приданое вас не интересует, — усмехнулся он.
Я улыбнулся в ответ.
— Александр Леонидович, меня интересует исключительно ваша дочь, — произнес я. — Но я не собираюсь проявлять к вам неуважение ни на людях, ни при личном общении. Когда я говорю, что мы породнимся, я действительно это имею в виду. Так что предлагаю перейти непосредственно к брачному договору, чтобы вы, как отец, смогли быть спокойны за свою дочь в нашем браке. А я был спокоен, как муж, от понимания, что с родственниками дорогой супруги не возникнет внезапных проблем.
Несмотря на то, что глава рода Макаровых сумел вызвать у меня уважение, когда старался отстоять права своей дочери, я пока не мог сказать, что способен ему доверять. В конце концов, он не Снежка.
Александр Леонидович не слишком довольно улыбнулся. И я его прекрасно понимал, в глазах старшего Макарова я выгляжу самоуверенным засранцем, которому все сходит с рук и которого невозможно остановить. И только благодаря моей доброй воле мы до сих пор могли договориться.
— Я попросил об этом своих юристов еще ночью, — произнес мужчина, вынимая из ящика стола папку, внушающую уважение своей толщиной. — Прошу вас ознакомиться.
Я принял у него документы и, покачав получившийся томик в руке, поднялся из кресла.
— Обязательно изучу, Александр Леонидович. Но уже не сегодня, — произнес я. — К сожалению, долг зовет меня покинуть ваш гостеприимный дом.
— Я и не ожидал мгновенного ответа, Иван Владимирович, — кивнул он.
* * *
  Московская резиденция наместника великого княжества Польского         .      
Влодзимеж Вишневецкий сидел в своем кресле и, глядя в окно, потягивал вино из бокала. Все складывалось даже слишком хорошо для рода, и в это было крайне трудно поверить.
Да, корона Польши не светила Вишневецким, но, правильно выбрав сторону Радзивиллов, Влодзимеж привел свою благородную семью на единственную доступную вершину — в кресло наместников собственной Родины. Да, кто-то скажет, этого мало, но когда альтернатива — полное низвержение и смерть, так ли уж стоит возмущаться?
Вишневецкий не участвовал сам и запретил всем своим младшим семьям мутить воду в Российской Империи, как только слухи о Морове и его крестовом походе против магов крови долетели до Варшавы. Влодзимеж не забыл еще деда нынешнего Морова. Александр Васильевич был не самым сильным чародеем, зато его хватка…
Если Моровы в кого-то вцеплялись, сжимали челюсти так, что у жертвы не оставалось и шанса выжить. Да, могли сдохнуть сами в процессе, но разве для умершего с ними в обнимку это что-то меняет?
Зато крестовый поход против магов крови открывал для Вишневецких возможности в Польше. Забрать то, что останется бесхозным, передавить чудом уцелевших. Да, пришлось объединиться с Радзивиллами, но с таким союзником ни у кого не оставалось решимости возмущаться. И вот теперь, пока остальные либо расстреливаются на улицах великого княжества Польского, либо уже перестали существовать, именно Вишневецкие стали во главе родной земли.
Все было прекрасно, пока Чолеки не влезли в уже наметившееся светлое будущее. Так что Влодзимеж, едва только услышал о том, что они связаны с нападением на Морова, тут же приказал сдать все известные адреса и списки членов этого древнего рода. И ни на миг не сомневался в своем решении.
Потому что Моров был прав — никто во всем мире не может с ним сравниться. А если и существует другой настолько же мощный чародей, его никто не видел и не слышал. Теперь же, когда Российская Империя выйдет на лидирующие позиции в мире, самое время другим государям доставать из пыльных сундуков свои чудеса.
Но Влодзимеж был уверен — ничего не поможет против Ивана Владимировича. Его чем только уже не пытались убить, и никому не удалось. А вот сам Моров становился только сильнее, и теперь, когда он в одиночку уничтожает целый фронт, вряд ли найдутся смельчаки, готовые бросить ему вызов.
А вот быть на стороне победителя — это не только гарантирует жизнь, но и весьма прибыльно.
И лежащий на столе перед наместником великого княжества Польского амулет в виде браслета для часов это подтверждал. Иван Моров уже отдарился в ответ на помощь в поисках Чолеков. С такой защитой Влодзимеж может вообще не бояться чужой магии.
Улыбнувшись, глава рода Вишневецких допил вино и, поставив бокал на столик, подхватил подарок русского чародея.
— Придется теперь носить часы, — задумчиво произнес он, накидывая артефакт на запястье.
* * *
  Великое княжество Польское, Краков. Иван Владимирович Моров         .      
— Добро пожаловать в наш отель, господин Моров, — с поклоном поприветствовал меня мужчина в дорогом костюме.
— Спасибо, — кивнул я в ответ, осматривая фойе.
Историческое здание шестнадцатого века, превращенное владельцами в отель для высшей аристократии, больше походило на дворец, чем на место, где бросают кости прибывшие в город благородные. В современных реалиях такая архаика смотрелась музейно, хотя надо признать, что некоторые дворяне, у которых я побывал в гостях, запросто заставили бы этот отель плакать от зависти.
— Ваш номер готов, — выпрямившись, продолжил управляющий. — Вещи доставит наш коридорный. Не желаете выпить кофе с дороги, перекусить в ресторане?
Он повел рукой в сторону позолоченных дверей, распахнутых и сияющих в свете огромных хрустальных люстр. Там, на несколько ступенек, располагался внушительный зал, заставленный небольшими столиками и резными креслами. Во всем зале сидело не больше пятнадцати человек, и оттого казалось, что ресторан пустует. Плавно шагающие официанты были одеты с иголочки, и складывалось впечатление, будто ткань их униформы куда как качественней, чем на посетителях.
— Кофе в номер, — ответил я. — Ужин также подадите туда.
— Будет исполнено, господин Моров, — вновь склонился управляющий.
Он прекрасно знал, кто я, но смотрел без страха, в отличие от многих, кого мне довелось повидать за последнее время. Вероятно, должность приучила перестать бояться слишком сильных и влиятельных благородных. Ведь если ты исполняешь свои обязанности, гневаться на тебя не станут. Вот и меня управляющий провоцировать не собирался, всего лишь нес свою службу.
— Возможно, у меня будут гости, — предупредил я.
— Это не проблема, ваше благородие, — заверил собеседник. — Как только нас спросят, мы тут же позвоним в номер. Если вы пожелаете, посетителя проведут в ваши покои. Если же это окажется не тот, кого вы ждали, наша охрана обо всем позаботится.
Он коснулся правого манжета, и со всех сторон выдвинулись спрятанные до поры до времени турели. Поле блокирования магии обрушилось мне на плечи давящей плитой. И мало того что такая защита перекрывала возможность задействовать чары, от моего резерва к полу потянулась ниточка силы.
Примерно на пару этажей ниже заработала система, вытягивающая магию, в целую груду накопителей. Заполнить их, отключив тем самым машину, будет крайне непросто.
— Вижу, мне не зря вас рекомендовали, — с улыбкой похвалил я.
Управляющий вновь коснулся манжета, и все исчезло. Я поводил взглядом по фойе, но даже зная, что вот за этой портьерой скрывается пулеметная турель, обнаружить ее не мог.
— Благодарю, ваше благородие, — гордо улыбнулся он. — Мы даем гарантии полноценного отдыха для наших постояльцев. Так что можете быть уверены — в нашем отеле вы не только проведете время в тишине и спокойствии, но и в полной безопасности. Болеслав проводит вас к вашим покоям.
Он указал в сторону лестницы, скрытой за аркой, возле которой уже стоял слуга в соответствующей форме. Поклонившись мне, он направился к моим сумкам. Собственно, у меня с собой было не так уж и много вещей — рабочий саквояж, если потребуется поработать, пара сменных костюмов для прогулок по городу и посещений заведений. И боевой доспех на случай важных переговоров.
— Прошу за мной, ваше благородие, — произнес Болеслав.
На моих сумках висели печати облегчения веса, так что никаких проблем у простеца с тем, чтобы поднять суммарно около сотни килограммов, не возникло. Да, броня занимала большой объем, но легко тягалась.
Вместе мы прошли по широкой винтовой лестнице, укрытой красной ковровой дорожкой, на второй этаж. Здесь все так же было много позолоты, дорогой мебели. Между каждыми двумя номерами располагалась зона отдыха, в которой можно было посидеть и пообщаться с соседями. Помимо этого здесь же был открытый бар, парочка игральных столов — для карт и для бильярда. Все, естественно, отделено звуконепроницаемыми дверьми.
— Прошу, ваше благородие, — Болеслав открыл бронированную дверь, стилизованную под шестнадцатый век, и толкнул толстую створку.
Внутри покоев имелась большая гостиная, кабинет, ванная комната, столовая и спальня. Разумеется, было отведено место и для личной прислуги. Все настолько роскошное, будто я провалился лет на двести в прошлое. В нишах явно напрашивались рыцарские доспехи.
Усмехнувшись этой мысли, я вручил слуге несколько банкнот, и тот, широко улыбаясь, поклонился.
— Если пожелаете, ваше благородие, мы можем прислать девушек, — сообщил он чуть тише. — Каких угодно на ваш выбор.
Хмыкнув, я покачал головой.
— Обойдусь.
— Как пожелаете, ваше благородие. Если вам что-то понадобится, поднимите трубку, вас автоматически свяжет с администратором, — предупредил половой, указывая на аппарат в углу. — Приятного отдыха.
Покинув номер, он достаточно громко закрыл дверь, чтобы я услышал лязг встающих в пазы запоров. Рядовой способ показать, что я оставлен в одиночестве и можно заниматься своими делами.
Я снял пиджак и бросил его на свободное кресло, после чего прошел к высоким окнам и выглянул наружу. На улицах польского города все было спокойно.
Вообще, сколько бы я ни проводил времени в великом княжестве Польском, никогда не видел, чтобы простых граждан особо волновало, что, например, русские войска зачищают бандитов и мятежных аристократов. Да, если рядом случалась перестрелка, народ разбегался, но в основном люди просто продолжали жить, как прежде.
Что в очередной раз доказывало — подавляющему большинству просто плевать, кто там собирает налоги, главное, чтобы они были не высокими. А ведь некоторые умные головы в Российской Империи всерьез прогнозировали массовые восстания, что каждую улицу придется завоевывать. Но нет — всем все равно.
Тем более что налоги под рукой Виктора Романова стали значительно ниже, чем прежде.
В дверь аккуратно постучались, и я разрешил замку открыться. Вошедшая в гостиную горничная с моим гербом на униформе быстро осмотрела помещение, изучая фронт будущих работ. А втиснувшаяся за ней девушка из служащих отеля принесла заказанный мной кофе.
— Дайте сюда, — потребовала моя служанка у сотрудницы. — Это что, по-вашему, кофе для его благородия?
Да, я уже не путешествую в одиночку. Невместно. И ладно, когда мы с Окуневым двигались инкогнито, но сейчас я на территории Российской Империи, и нахожусь тут с официальным визитом. Так что смысла прятаться нет никакого.
— Наталья, оставь девушку в покое, — с улыбкой произнес я. — Объясни, какой кофе я предпочитаю в это время дня, и пусть идет.
Горничная поклонилась и тут же перечислила мой кофейный распорядок. Сотрудница все внимательно выслушала и, произнеся едва уловимые извинения, покинула нас. А Наталья сразу же перешла к своим обязанностям.
Подхватила мой пиджак, быстро сориентировалась и повесила его в гардероб. Разобрала сумку с костюмами, расположив их там же. Саквояж и броню горничная не трогала — прекрасно знала, куда нельзя ни в коем случае лезть без моего разрешения.
— Я пока приму душ, — сообщил я, направляясь в ванную. — Если успеют принести мой кофе, оставишь его в кабинете.
— Как пожелаете, Иван Владимирович, — отозвалась Наталья. — Но позволите вопрос?
Я замер на месте и приподнял бровь.
— Спрашивай.
— Когда вы с супругой переедите в новый дом, вы уже решили, кто из слуг перейдет в новый особняк, а кто останется в старом? — спросила она. — Никто из ваших людей не спешит уточнить у вас, что вы думаете по этому поводу. А я бы хотела остаться при вас, Иван Владимирович.
— Вот как? Мне казалось, я тебе не слишком-то нравлюсь.
— Вы не червонец, ваше благородие, чтобы нравиться всем, — пожала плечами она. — Просто я привыкла к вам, и мне кажется, вы довольны тем, как исполняю свои обязанности. Кроме того, на новом месте все слуги окажутся на равных. И я смогу претендовать на место главной горничной, а это более высокое жалованье и больше людей в подчинении. Снежана Александровна ведь не поедет к вам в дом без своей прислуги, у нее наверняка уже и список составлен, кто перейдет служить за хозяйкой.
Я кивнул, принимая ее слова к сведению.
Вообще, строго говоря, мне и в голову бы не пришло заниматься такими вещами, как сортировать прислугу. Отдал бы приказ управляющему, тот бы по своему усмотрению всех распределил.
Но, надо признать, Наталья не зря столько времени со мной бок о бок провела. Успела уже изучить дворянина Морова, оттого и знала, что я за вопрос ни злиться не стану, ни отказывать.
— Я тебя услышал, — улыбнулся я. — И согласен взять тебя в новый дом и поставить там главной. Не только над горничными, — после короткой паузы добавил я.
Глаза Натальи вспыхнули интересом.
— Люди Макаровых мне чужие, — пояснил я. — Доверие им еще придется заслужить. Кто-то должен контролировать процессы. Не хотелось бы, чтобы в моем доме наводили порядки Макаровых.
— Ваша супруга…
— Будет жить так, как устроено у Моровых, — отрезал я. — Она переходит из своего рода в мой. Значит, и жить станет по нашим правилам.
Не то чтобы была какая-то особая разница, все равно правила общения благородных со своими слугами не регламентированы. Но я действительно не особо доверяю людям, которые один раз уже допустили похищение своей госпожи.
При всем уважении к Александру Леонидовичу, но доверять своих детей я посторонним не стану. Безопасность будущего Моровых — вопрос, за который отвечает глава семьи.
— К тому же ты действительно первая, кто решился поднять этот вопрос, — усмехнулся я. — Так что если у нас все сложится хорошо, быть тебе экономкой рода Моровых. Но ты меня знаешь, Наталья, я справедливый и щедрый, но строгий. Так что и требовать от тебя стану больше.
— Я понимаю, Иван Владимирович, — склонила голову собеседница. — И все исполню так, как полагается.
— Ну, в таком случае считай, договорились, — завершил разговор я и направился в ванную.
Предстояло привести себя в порядок, дождаться ужина, на котором появится сопровождающий от Вишневецкого. А потом уже на месте решать, как добыть кровь Чолеков.
А в ожидании ужина можно дочитать талмуд Макарова и посмотреть комментарии юристов к нему. А то я за весь перелет так и не осилил все страницы.
Как же хлопотно жениться.



Глава 13

— Замок Вавель с давних пор принадлежит семье Вишневецких, — продолжил объяснения приставленный наместником императора мужчина. — И он, по сути, одна из немногих наших достопримечательностей, которая за последний век не меняла хозяев.
Мы сидели на террасе во внутреннем дворе королевского замка, отведенном специально для важных приватных встреч. Я потягивал кофе, а мой собеседник, представившийся как Францишек Вишня, потягивал виски из бокала.
Фамилия намекала, что передо мной не только член младшей семьи Вишневецких, но и о том, что род этот был образован из бастардов. Потому часть фамилии была изменена, хотя и осталось сходство с изначальным звучанием. Традиция употребляется по всему миру в том или ином виде.
— В округе не так много сохранилось древних крепостей и замков, ваше благородие, — продолжил он. — Сейчас для нас с вами приготовят вертолет, и мы отправимся посетить другую достопримечательность здешних мест — Добчыце. Он уже принадлежит роду Чолек, несмотря на свою древнюю историю. Однако сразу вас предупрежу: вероятность встретить там кого-то из кровных родственников этой семьи мала. Добчыце используется как магнит для туристов, и местные неплохо на этом зарабатывают. Одна только парковка в пару часов стоит по пять злотых за место. Так что сами понимаете, недвижимость выгодная.
Я кивнул, показывая, что услышал.
— Откровенно говоря, я вообще не верю, что Чолеки все еще имеют наглость оставаться на польской земле, — произнес я, когда Францишек пригубил свой напиток. — После открытого объявления, что я их уничтожу, давать так легко к себе подобраться — просто глупость.
Вишня улыбнулся.
— Это вам так кажется, потому что вы еще не в курсе последних новостей, ваше благородие, — с этими словами Францишек поднял с земли свой чемодан и, раскрыв его, вынул стопку документов. — Ознакомьтесь, пожалуйста. Наши люди постарались, добывая эти сведения.
Стоило мне ознакомиться с содержимым, как захотелось рассмеяться. Вот что значит действительно замотивированный высший аристократ!
Польская пограничная служба, несомненно прекрасно знавшая о своих нечистых на руку товарищах по ту сторону закона, устроил массовый, но тихий рейд. Поднимать шум никто не пожелал, и на руках у пограничников оказались списки переданных товаров. В том числе — английских амулетов на магии крови, которые должны были защитить от моего проклятия.
Естественно, помимо этого хватало разных товаров. Теперь контрабандистов какое-то время не тронут, а пограничники получат новые звания и щедрые премиальные. Потому что, судя по краешку выписки из товаров, которые миновали границу без визы, сумма набегала приличная.
Но скоро такая приятная служба для поляков, скорее всего, закончится. Государь провел чистку среди населения, серьезно сократив беззаконие в великом княжестве Польском. Подозреваю, в будущем он реформирует местные силовые структуры, чтобы разрушить землячество и прервать устоявшиеся за поколения цепочки.
— К сожалению, перехватить сами артефакты мы не смогли, — увидев, что я дочитал, пожал плечами Францишек. — Перекупщик к моменту облавы уже давно ушел. Английский корабль, который прибыл с этими товарами, тоже давно скрылся за горизонтом, так что кроме слов контрабандистов предъявить Лондону нечего.
— Это на самом деле приятные известия, пан Вишня, — произнес я. — Я примерно представляю, что это за артефакты, и знаю, как с ними бороться.
Он приподнял бровь, и я улыбнулся.
— Если я прав, то конкретно то заклинание, которым я убил наемников, подобный амулет заблокирует. Но кто сказал, что у меня не может быть других заклинаний в арсенале?
И это правда. Если артефакт ориентирован только на одни конкретные чары или одну конкретную школу, то Чолеков это не спасет, лишь подарит чувство ничем не подкрепленной защищенности. Однако для того, чтобы понимать это, нужно самому хотя бы немного разбираться в вопросе.
И казалось бы, Чолеки — древние экспериментаторы, научившиеся пересаживать собственное сознание в новые тела. Как они могут не понимать, что их ждет. Или почему они и вовсе обратились к британским умникам, а не создали нужные артефакты еще раньше?
И ответ, на самом деле, лежит на поверхности. Люди не могут разрываться на тысячу частей. Если ты хочешь быть хорошим управленцем, тебе стоит сосредоточиться именно на этом. Случаев, когда совмещение с другими видами деятельности давало положительный результат, крайне мало. Именно поэтому Мирослава Анатольевна охладела к чародейству и куда серьезнее занялась иным направлением в академии.
Чолеки лично возглавляют свою корпорацию. У них, разумеется, есть не родственные управляющие, но верховодят всем настоящие профессионалы своего дела. Они разбираются в том, что происходит в их детище, и судя по тому, что их акции на рынке постоянно росли, занимались этим польские благородные господа вполне успешно.
Стоит ли ожидать от них широкого понимания даже тех печатей, которые использовали предки Чолеков в своих исследованиях? Никто не задумывается, как работает телевизор, люди просто нажимают кнопку на пульте и листают каналы. Вот и я не жду от руководства корпорации углубленного понимания магии. Если они и применяют технологию переноса сознания, то, вероятно, не зная о том, как оно технически устроено.
— Что ж, в любом случае, — продолжил Францишек, отставляя бокал со своим напитком. — Нас ждет вертолет. Так что если вы готовы…
Я осушил свою чашку до дна и поднялся.
— Полетели.
* * *
  Лондон, особняк аристократического рода         .      
Хозяин дома вошел в кабинет и, окинув взглядом собравшихся, улыбнулся. Расстегнув форменный пиджак, он прошел к креслу во главе стола и, опустившись на сидение, заговорил:
— Господа, полагаю, ни для кого не секрет, что корпорация Чолек уступила нам неплохую долю своих акций. Учитывая ситуацию, мы теперь имеем законное право затребовать не только аудита, как планировали ранее, но и по его итогам перенести штаб корпорации в нашу благословенную страну.
Улыбки на лицах гостей продемонстрировали настрой слушателей. Несогласных не нашлось, и это было предсказуемо. Польское доминирование на рынке подошло к концу, и теперь, перехватив бразды правления, англичане могли всерьез рассматривать возможность установить монополию.
Практически единственный конкурент на рынке оказался ослаблен, и не воспользоваться моментом британская корона просто не могла. Такие шансы выпадают хорошо если раз в столетие.
— У них остались голоса в совете директоров, — заметил сидящий справа лорд.
— Это временно, — заверил хозяин дома. — В ближайшее время род Чолек будет вынужден распродавать не только акции, но и историческую собственность. Как вы все знаете, артефакты защиты от заклинания Морова закрывают только одну дыру. А кроме того, их мало.
— Что конкретно вы предлагаете, ваше высочество? — спросил мужчина слева.
Тот широко улыбнулся и, положив локти на стол, пояснил:
— Мы больше не будем поставлять Чолекам защиту. Как мне стало известно, Моров уже ищет носителей крови наших польских партнеров. Однако они попрятались и на белый свет не выходят. Так что я предлагаю передать ему под благовидным предлогом кровь, которая имеется у нас.
— Но наши артефакты защитят главных управляющих, — хмыкнул тот.
— Именно, — подтвердил внук короля. — Но это поможет проредить родственников, наглядно продемонстрирует зависимость Чолеков от доброй воли английской короны. Понимаете, к чему я клоню?
— Что от нас требуется? — спросил сидящий справа лорд.
Принц довольно улыбнулся.
* * *
  Замок Добчыце. Иван Владимирович Моров         .      
В компании Вишни я побродил по развалинам замка, осматривая окрестности. Некогда мощная крепость дожила до наших дней в частично разрушенном состоянии. При этом было заметно, что замок реставрируют, но полностью восстанавливать не собираются. Исторические руины были достаточным состоянием недвижимости, чтобы привлекать туристов, и тратить больше денег, чем нужно для минимального дохода, Чолеки явно не планировали.
Помимо нас здесь хватало и других туристов. Они вели себя ровно как люди, которые пришли поглазеть на достопримечательность. Благородных нам пока что не попадалось, да и вряд ли кто-то из рода Чолек явился бы сюда лично. Для этого у огромной корпорации слишком много подчиненных, которых запросто можно отправить с заданием.
— Похоже, вы были правы, и нам ничего сегодня не светит.
Я осматривался вокруг, с помощью магического взора отслеживая одаренных на территории замка. Не сказать чтобы чародеев не имелось, однако действительно что-то собой представляла только охрана. Сотрудники службы безопасности наблюдали за ситуацией на территории, но к нам подойти даже не пытались, несмотря на то, что меня определенно узнали. Остальные одаренные относились к простолюдинам и внимания не заслуживали.
Францишек вытащил завибрировавший телефон из внутреннего кармана пиджака и, извинившись поклоном, отошел, чтобы ответить на звонок. Прибывшая с членом младшей семьи клана Вишневецких охрана последовала за ним. А я остался стоять на замковой стене, глядя в сторону раскинувшегося внизу озера.
Изменение в поведении сотрудников безопасности я заметил сразу же. Они сместились, организуя не только живой коридор, но и полноценное прикрытие для автомобилей, приближающихся к замку. Проследив за ними взглядом, я смог разглядеть машину представительского класса с уже знакомым гербом Чолеков.
Многого я не ожидал от этой поездки. По большому счету она служила для того, чтобы Чолеки осознали — я их ищу, не забыл. Осознали и начинали бояться за свою жизнь. Ведь, в конце концов, их технология переноса сознания рассчитана на вживление в родственников. Так что даже это переселение в новое тело их не убережет от проклятия.
За моим конфликтом с этой семьей следят очень многие благородные по всему земному шару. Им тоже будет полезно сложить картину происходящего. Да, я не убиваю Чолеков мгновенно, но на рынке акций уже случился обвал. Часть ушла англичанам, как выяснилось, предоставившим полякам защитные артефакты в ограниченном количестве.
Ведь что такое даже три десятка амулетов, когда в твоем роду свыше сотни человек? Говоря откровенно, даже останься в живых только члены совета директоров, и род Чолек можно будет считать мертвым.
Пока я об этом размышлял, в ворота замка въехала вся делегация. Охрана окружила автомобили, но взгляды были направлены только в мою сторону. Что понятно, от других посетителей опасности никто не ждал.
Я оперся на установленный металлический заборчик и смотрел, как из представительского автомобиля выбрался мужчина. Отдав несколько приказов, он поправил пиджак и уверенной походкой двинулся в мою сторону. Но чтобы дойти, ему придется топать еще минуты три — все-таки территория замка немаленькая, это не мой особняк в Москве.
— Ваше благородие, — Францишек вернулся и сейчас с удивлением смотрел в сторону машин, — мне только что звонил господин Вишневецкий. Он просит вас выслушать человека, который к вам приехал на переговоры.
Я улыбнулся в ответ, прекрасно понимая, что Чолекам пришлось наверняка немало выложить за эту просьбу. Ведь кто, как не наместник Польши, должен радеть о благополучии польского древнего рода? К кому им было еще идти?
А вот то, что они явно намеревались откупиться от мести, меня рассмешило. Не та ситуация, чтобы я отступился от своего слова и закопал топор войны. Но, надо признать, Владимир Вишневецкий поступил правильно, попытавшись выжать из ситуации максимум. Мне это даже напомнило Венедикта Кирилловича.
— Я поговорю с ним, — кивнул я. — Очевидно, что наместник имеет свой интерес. Так что, раз он допустил этот разговор, я помогу пану Вишневецкому сдержать слово. Но можете передать, что я этого не забуду.
Вишня поклонился куда глубже обычного. Это его клан наживался на ситуации, так что не удивительно, что Францишек напрягся. Это наместника я могу побояться тронуть, а вот он, Вишня, на расстоянии вытянутой руки от меня. Слава обо мне дурная ходит, могу ведь и вспылить, и тогда от Францишека даже пепла не останется.
— Спасибо, ваше благородие, — отозвался Вишня, прежде чем выпрямить спину.
— Оставьте нас, пан, — отвернувшись от своего гида, проронил я. — К чему бы этот разговор ни пришел, вам лучше на нем не присутствовать.
— Я буду рядом, ваше благородие.
Как будто это что-то поменяет.
Вообще, конечно, Вишневецкий поступал нагло, влезая в мои дела. С другой стороны… Нужно понимать, что одно дело — когда так поступает кто-то примерно равный тебе, и совсем другое — наместник целой страны. Если с любого дворянина я бы стряхнул за подобное немного денег для наглядности, то вот Вишневецкий… Он многое может, и ему придется со мной расплачиваться.
Учитывая, что он все понимал уже в тот момент, когда Чолеки договаривались о переговорах со мной, давал согласие Влодзимеж, четко осознавая, что со мной играть не получится. А значит, предложили ему нечто такое, ради чего он согласился рискнуть.
А еще не следует забывать и о том, что он добровольно сдал мне своих бывших соотечественников. Я его отблагодарил небольшим презентом, и, несмотря на полное отсутствие личного общения, мы вроде бы уже и не совсем чужие друг другу люди.
Наконец, приблизился парламентер.
Я изучил личные фотографии Чолеков, а потому узнал стоящего передо мной мужчину в дорогом костюме. Не главная ветвь, член одной из младших семей, но важно совсем не это.
— Здравствуйте, Иван Владимирович, — первым заговорил он. — Позвольте представиться…
— Веслав Чолек, — прервал я, приподняв ладонь. — Не переживайте, всю вашу родню я знаю наперечет. А кроме того, мне прекрасно известно, что ваше семейство ничем не рискует, послав вас. Ведь вы — по крови не Чолек, в ваших жилах течет кровь иного рода. Вас приняли в клан, бесспорно, но ваша мать зачала вас с посторонним мужчиной.
Он сперва нахмурил брови, но затем на его лице проступило облегчение. Видимо, известие о том, что в случае продолжения конфликта с Чолеками ему не страшно проклятие, позволило Веславу расслабиться.
— Как бы то ни было, я здесь для того, чтобы обсудить предложение, Иван Владимирович, — взяв себя в руки, вернулся к теме разговора переговорщик. — Как вы наверняка знаете, корпорация нашего клана достаточно влиятельна и богата.
— Сколько стоит голова вашей дочери? — не стал дослушивать я его предложение.
— Что, простите?
— Сколько мне нужно дать вам денег, чтобы вы отвернулись и забыли о том, что я отрезал голову вашей дочери, пан Чолек? — перефразировал свой вопрос я.
Он потемнел лицом, но удержал себя в рамках приличий. Аналогия была ясна, и то, как ярко продемонстрировал свои эмоции приемный сын рода, наглядно показывало — он понял, к чему я клоню.
— То есть решить вопрос миром не выйдет? — уточнил он явно на всякий случай.
— Ну конкретно вы можете прямо сейчас получить четверть всего имущества клана Чолек, Веслав, — пожал плечами я. — Все, что вам требуется сделать — добыть кровь любого члена рода, который не является, как вы, приемным или приблудным.
Бастардов в этом роду тоже хватало, но, разумеется, если генетические тесты и приводились, в открытом доступе такой информации не имелось. Так что уточнение я сделал намеренно — мало ли от кого тот бастард на самом деле произошел на свет.
Несколько долгих секунд Веслав молчал, не зная, как реагировать на мое предложение. Я не торопил, куш большой, слово я свое сдержу, и он это осознает. Но хватит ли ему духу пойти на предательство? Ведь если что-то пойдет не так, его обязательно вычислят.
— Половина, — едва шевеля губами, произнес Веслав. — Половина и неприкосновенность моей семьи.
Я кивнул и протянул ему руку.
— Договорились, пан. Жду от вас посылки в ближайшую неделю. После нее сделка аннулируется.
Прав был Вишневецкий, поговорить с этим человеком стоило. Зачем гоняться за всеми Чолеками, если мне готовы принести их жизни на блюде?



Глава 14

  Здание Генерального штаба         .      
Анатолий Никодимович помешал сахар в стакане с чаем и, аккуратно смахнув каплю напитка в посуду, отложил ложку на блюдце. Обеденный перерыв перевалил за середину, и осталось не так много времени, чтобы передохнуть.
Что ни говори, а забот у начальника Генерального штаба огромное количество даже в мирное время. Подчиненные, конечно, справляются, да и сам Герасимов не жаловался, но иногда становилось действительно тяжело, когда приходилось подолгу вчитываться в документацию, от которой к концу дня глаза пытались закатиться в череп.
Сегодня от Панфилова пришли бумаги на новую броню, которую сумеречный гений Морова сумел создать. Версия для диверсантов, предполагающая полное сокрытие присутствия, сама по себе маленькой не была, так и кипа документации к ней шла, прости Господи, едва ли не в полный рост будущей машины.
К испытаниям Панфилов уже приступил, и обкатывает со своей дружиной, но… Государь вряд ли одобрит, что в руках какого-то рода, пусть и лояльного, и зависящего от монарха, окажется столь совершенное оружие. Тут одного убийцу под невидимостью хватает, чтобы в Кремль пробраться, а если подобных умельцев станет сотня? Две? Тысяча?
И главное, их обладатель легко спрячет такие доспехи. Достаточно активировать невидимость где-нибудь в соседнем лесочке, и черта с два уважаемая комиссия их обнаружит.
И вот как поступать в таком случае ему, начальнику Генерального штаба?
— Э-эх, — вздохнул Анатолий Никодимович, сделав глоток чая.
В дверь кабинета деликатно постучались, и Герасимов недовольно пробурчал под нос, но все же отозвался.
— Входите!
Створка распахнулась, внутрь вошла Снежана Александровна Макарова. Еще одна головная боль Анатолия Никодимовича, но в этот раз личного характера. Дочь до сих пор уверена, что помолвка фикция, но глава рода Герасимовых видел, как расцвела после похищения Макарова. Что это, как не знак, что все идет к свадьбе?
Что в этом случае сделает Мирослава, Анатолий Никодимович и предположить не мог. Со стороны-то дочка производила впечатление разумной не по годам девицы. Но эмоции в ее возрасте могут затмить разум. Она ведь сама хотела замуж за Морова.
— Что у вас, капитан? — не слишком довольным тоном уточнил начальник Генерального штаба, когда подчиненная остановилась у стола.
— Перехват переговоров лидера мятежников с несколькими лордами из Британии, — пояснила Снежана Александровна, кладя перед хозяином кабинета стопку документов. — Англичане запросили слишком много, судя по всему, намеренно, чтобы не давать людей и боеприпасы. Однако предложили помочь вывезти из страны предметы роскоши.
— Все никак не угомонятся, — скривился Герасимов, принимая бумаги. — Всюду гадят, докуда дотягиваются. Еще что-нибудь?
— Обнаружен предполагаемый схрон мятежников, — доложила Макарова. — Сейчас наши отправились проверять. Майор отдал приказ штурмовать склад и пленных не брать.
Анатолий Никодимович нахмурился, вновь вспомнив о чудесных доспехах, которые солдаты обкатали на территории Польши. Панфилов здорово поднял свою репутацию, обеспечив партию. И теперь эти отряды кидали по всей Польше, затыкая самые горячие дыры.
И страшно признаться, потерь среди личного состава почти нет. Ни один доспех пока не подвел, а те, кто получил раны или погиб, оказывались пойманы без брони. Нет уж, права была дочка, ссориться с Моровым никак нельзя.
Решит он жениться на Макаровой — да и черт с ним. Анатолий Никодимович прекрасно осознавал, какие были потери до того, как в Польшу приехали первые доспехи. А потому мог запросто представить, на чью сторону встанет государь, если начнется хотя бы намек на конфликт.
— Спасибо, свободны, — кивнул Герасимов, и подчиненная направилась к выходу.
Оставшись один, начальник Генерального штаба полистал распечатку перехваченных переговоров и сделал несколько пометок карандашом в блокноте. Нужно позвать кого-нибудь из Министерства иностранных дел. Пусть надавят на британцев, а то много воли получили — с мятежниками переговоры ведут.
И ведь из переговоров ясно — до этого они уже поставляли и оружие, и солдат. Так что, стоит потянуть за эту ниточку, и уши Лондона из мятежа начнут торчать так, что уже и не спрячешь.
Вздохнув, Анатолий Никодимович допил чай залпом и, отставив стакан, протянул руку к телефону. Пора заканчивать с перерывом и заняться работой.
* * *
  Краков, гранд-отель. Иван Владимирович Моров         .      
Я перевернул страницу и продолжил чтение. Разработка Панфиловым действующего прототипа невидимок — это хорошо, но крайне мало. Основная проблема массового производства таких доспехов — не цена, а качество работы. Слишком много печатей нужно использовать, чтобы получилось полноценное сокрытие.
Сама ведь невидимость не глушит звуки, не убирает запахи. И простой герметичностью брони последнего не добиться. Потому что сама броня тоже имеет свои оттенки — металл, пластик. Любая собака обнаружит чужака с помощью своего носа. И какой тогда смысл вкладывать миллионы рублей, если обычная дворняга может нивелировать все преимущества тихого убийцы?
Поэтому зачарование пришлось делать крайне сложное. Я-то смог его наложить на нужные детали, а вот с тем, чтобы обустроить производство на фабрике Солнцевых, уже возникли проблемы. Не приспособлено оборудование для настолько сложных задач. Но с этим Венедикт Кириллович уже сам разберется.
Теперь же мне предстояло расширить возможные комплекты. Диверсант и штурмовик — это уже неплохая заявка для армии. Хотя оба встанут в строй российской армии еще очень не скоро, однако у конкурентов ничего подобного, судя по всему, нет вовсе, иначе бы так или иначе информация просочилась. Не со здешними технологиями такие секреты хранить.
Телефон зазвонил, и я поднял голову от бумаг. Первый раз мне звонили в номер.
— Слушаю, — произнес я, сняв трубку.
— Ваше благородие, здесь курьер, говорит, посылку велено передать лично в руки, — сообщил сотрудник отеля.
Я взглянул на часы, висящие на стене. Время половина первого ночи, значит, вряд ли это кто-то из своих. Да и предупредили бы, что меня ждет какая-то посылка. А раз никто связываться со мной не стал, следовательно, это подарок Веслава.
— Проводите его в мой номер, — распорядился я.
— Будет исполнено, ваше благородие.
Положив трубку, я вернулся к рабочему столу. Не спящая Наталья, выглянувшая из своей комнаты в ожидании распоряжений, поклонилась.
— Иван Владимирович, чего-нибудь изволите? — уточнила горничная.
Я ответил не сразу. Сперва окинул взглядом стопку документов на своем столе, и лишь после этого кивнул.
— Сделай чаю, только крепкого и сладкого, — озвучил я. — Не похоже, что сегодня удастся поспать.
— Совсем себя не бережете, ваше благородие, — отозвалась служанка. — Сейчас сделаю.
Я проводил ее взглядом, наблюдая за тем, как горничная скрылась за дверью. Комментарии она отпускать стала давно, и я не препятствовал. В конце концов, это создавало свою толику очарования.
У нас с дедом не было своих слуг. Не осталось тех, кто поколениям поддерживал род Моровых на бытовом уровне. Но жизнь продолжалась, изначально я не думал о том, что те люди, которых я найму через агентство, смогут стать именно родовыми слугами. Но люди старались, я это замечал. И не противился, с каждым днем все больше ощущая себя дома.
Это было чертовски приятно, но не привычно.
— Иван Владимирович, к вам курьер, — обратилась ко мне Наталья, первой встретив посетителя. — Пропустить?
— Да, разумеется.
Молодой человек в куртке с символикой логистической компании пронес ко мне небольшую квадратную упаковку. Он поставил ее ко мне на стол, а я расписался в документах.
— Вот, это вам за труды, — произнес я, положив на планшет с накладной купюру в сотню рублей, вернул бумаги я.
— Спасибо, ваше благородие, — с явным акцентом ответил тот, прежде чем поклониться и покинуть мои покои.
Открывать посылку я не спешил. Дождался, когда Наталья подаст чай с печеньем и бутербродами. Мои вкусы служанка изучила, прекрасно понимала, что мне обязательно захочется не только смочить горло, но и перекусить. И в этой мелочи была капелька приятной заботы.
Лишь когда горничная точно легла спать — я видел это магическим взором, я достал нож для бумаг и вскрыл упаковку. Внутри оказалась простая деревянная шкатулка, какую можно найти в любом канцелярском магазине.
Кончиком ножа приподняв крышку, я взглянул на лежащий внутри платок и усмехнулся. Это был не платок, но свое слово Веслав сдержал — кровь он действительно передал.
В пробирке, лежащей посреди мягкого наполнителя. Бирка обозначала, что жидкость внутри принадлежит Еве Чолек, и была взята сегодня утром в одной из клиник родовой корпорации. Примечательно, что Ева Чолек — племянница Веслава, не по крови, разумеется, так как он, по сути, приемный, но все же.
Повертев пробирку в руках, я вздохнул и сунул ее в холодильник бара.
Накладывать сейчас проклинающую печать не было смысла — во-первых, верхушка клана уже успела обзавестись защитой, и я пока не знаю, на что она настроена. Во-вторых, были у меня мысли о том, как уничтожить род иначе. Сейчас руководство клана Чолек прикрылось амулетами, а вот от предательства не защитились.
Но с другой стороны — а где доказательства, что кровь действительно принадлежит девице? Я бы на месте главы клана снабдил переговорщика подслушивающим устройством, пусть и против его воли. А потом заставил подменить кровь, чтобы выставить врага неразумным чудовищем, который уничтожил ни в чем не повинных людей.
Так что — подождет кровь в холодильнике, никуда не денется. Сперва проведу поиск по ней, проверю, к кому ведет ниточка, и уже потом займусь всерьез. Слава маньяка мне не нужна, да и время есть, чтобы никуда не спешить.
А пока — работа. Нужно закончить за ночь с этими чертежами.
* * *
— Вижу, вам не спалось, ваше благородие, — с улыбкой произнес Францишек, делая глоток кофе.
На этот раз ради завтрака я все же спустился в ресторан. Здесь ко мне и подсел посланец Вишневецкого. Сам он выглядел омерзительно бодрым, лучился радостью и счастьем.
— Было много работы, пан Вишня, — ответил я. — Но больше нас в Кракове ничего не держит.
Он вскинул брови, а потом расслабился в своем кресле. Было очевидно, что мой гид осознал мои слова.
— Возвращаетесь домой или…
— Поеду в Чехию, — ответил я. — Навещу пару адресов, а там посмотрим.
— Мне следовать за вами?
— Нет, спасибо, дальше я уже сам разберусь, — с вежливой улыбкой ответил я.
Зачем мне лишний человек? К счастью, вся Европа не слишком большая, а уж из Польши в Чехию долететь — почти минутное дело. Поиск по крови указал мне несколько скоплений родственников хозяйки образца. И следовало проверить, что они Чолеки.
— Хм, что ж, в таком случае, будьте добры, сообщите пану наместнику, что больше не нуждаетесь в моих услугах, ваше благородие, — произнес он. — Иначе он может не правильно воспринять, если об этом доложу я.
— Не переживайте, — усмехнулся я. — Для вас у меня тоже найдется работенка.
— Вот как?
— У меня будет к вам личная просьба, — кивнул я. — Надеюсь, у вас будет дня три свободного времени?
На лице моего собеседника отразилась быстрая работа мысли. Я заметил, что он подозревает, будто я заставлю его делать нечто дурное. Но на самом деле это было не так. Все, что требовалось от пана Вишни — пожить в моем номере несколько дней.
Наконец, он демонстративно вытащил артефакт и активировал полог, защищающий от подслушивания. Я внимательно осмотрел результат его работы. Так себе продукция, всего пять минут работы, перезарядка около суток. Кто бы не склепал эту поделку, руки у него явно растут не оттуда.
— Сразу говорю: вы на время станете выглядеть, как я сейчас, — заговорил я, чтобы не тратить время попусту. — Живете в моем номере, изображаете для всех Ивана Владимировича Морова. Я за это время слетаю в Чехию, улажу все свои вопросы, и вернусь. В вашем распоряжении останется полтора миллиона рублей — на тот случай, если придется выйти из гранд-отеля. Хотя это, разумеется, произойдет вряд ли, но мало ли, вам захочется себя побаловать, а весь свет знает — я известен тем, что не люблю экономить деньги. В любом случае эти средства достанутся вам после завершения нашей авантюры. Также я вверяю вам заботу о своей горничной. Я ее лично предупрежу, и кроме нее никто не будет знать о подмене.
Рисковал ли я чем-то? Нет, разумеется. Даже если вдруг Францишек решит с помощью моей внешности и голоса обмануть систему и вывести мои деньги, а потом скрыться в неизвестном направлении, он далеко не уйдет. Чашка, из которой он пил, когда мы закончим, станет отличным маркером для поиска.
Сможет ли он всерьез мне угрожать? Да тоже нет. Вишня прекрасно понимает, каковы ставки в игре против меня. Я за свою невесту обещал уничтожить весь род агрессора. А что сделаю, если пойти персонально против меня? Бросать мне вызов может только самоубийца.
— Это… крайне необычно, — потерев подбородок, произнес Францишек.
Я развел руками, давая ему время на принятие решения.
В принципе, я мог вызвать любого из своих слуг для такой же маскировки. Или просто запереть номер, оставив Наталью отдыхать в нем на несколько дней, а самому лишь изменить внешность и отправиться в Прагу, чтобы нанести визит в офис корпорации Чолеков. Но мало ли, кто-то попытается из местных выйти на контакт?
Опять же, не уверен, что к системе защиты гранд-отеля нельзя подобрать ключик, и тогда по камерам можно вычислить, что Моров в номере отсутствует. А вот если на моем месте будет кто-то другой, Чолеки будут расслаблены.
Выходить против отделения корпорации, где не один десяток наемников сидит, бессмысленно. Пока я буду расчищать себе дорогу, члены рода усвистают прочь, спасая свои шкуры. А вот если я появлюсь инкогнито, уже куда реальней встретиться с ними лицом к лицу.
Тем более что я собирался преобразиться именно во Францишека. А он — человек наместника императора Владимира Вишневецкого. Кстати, надо бы выяснить его отчество, а то как-то неправильно будет обращаться только по имени. Так вот, получив облик пана Вишни, которого знают, как родственника уже походатайствовавшего о переговорах человека, мне будет проще встретиться именно с представителями польского рода.
Ведь в их глазах я буду таким же представителем стороны переговоров, нейтральной стороной, которая либо назначает новый раунд обсуждений, либо несет некое послание. Трогать меня раньше времени Чолекам не с руки — почти четверть состояния рода так или иначе связаны с великим княжеством Польским, которое находится под контролем покровителя пана Вишни.
И то, все это будет возможно только в том случае, если кровь действительно окажется Евы Чолек, а не каких-нибудь потомственных управляющих этого рода. Ведь достать быстро кровь собственной племянницы, которая по случайному совпадению сдала ее в корпоративной клинике, куда сложнее, чем приказать верному потомственному слуге сцедить немного жидкости в пробирку.
Поторопился я, конечно, с уничтожением тела, которое лежало в замке. Но теперь уже ничего не попишешь. Если бы я знал, что это создаст столько проблем, вырезал бы их еще там.
— Я должен посоветоваться с главой клана, Иван Владимирович, — озвучил свое решение Францишек. — Вопрос очень важный, и ведь вы почти просите о союзном участии в деле умерщвления другого рода.
Я благосклонно кивнул.
— Вы умный человек, пан Вишня. Так что советуйтесь с наместником, я подожду, сколько требуется. А пока мы ждем, предлагаю нормально перекусить, — я взял в руки лежащее на краю стола меню. — Я, если честно, с ужина ничего толкового не ел, все кусочничал.
Он судорожно кивнул, не скрывая своего волнения.
И, кстати, поступал правильно. Есть еще один момент, почему я выбрал Францишека. Наталья обвешана защитными артефактами, и выстоит под атакой пары десятков чародеев в течение нескольких минут. За это время я успею прийти на помощь.
А вот пана Вишню, если что, мне совсем не жалко.



Nota bene

        Книга предоставлена         Цокольным этажом        , где можно скачать и другие книги.      
        Сайт заблокирован в России, поэтому доступ к сайту через VPN. Можете воспользоваться         Censor Tracker         или         Антизапретом        .      
        У нас есть Telegram-бот, о котором подробнее можно узнать на сайте в         Ответах        .      
* * *
Если вам понравилась книга, наградите автора лайком и донатом:
 #Бояръ-Аниме. Моров. Том 7